на плечо Гунава, - там и шестеро не пропадут. Так, Гунав? – Парень, не понимая в чем дело, согласно кивнул. - Мы с Расстригой против разрыва соглашения. Пойдем все вместе и мальчишек возьмем. Ведь, - Куль сделал значительную паузу, - если по правде говорить, это мы втроем… нет, теперь вчетвером, самая большая опасность в этих лесах. И для любого наемника, вольного стрелка, баронского дружинника или солдата Седьмого короля встреча с нами это прямая угроза его жизни.- И мальчишек возьмете? - спросил, прислушивающийся к разговору Астиурх.- Возьмем, - сказал Куль.- Жалко мальчишек, - произнес староста, – но, наверное, так будет лучше и для деревни и для них. Удачи и им! На ночевку, из-за мальчишек остановились рано. Куль, для которого лес был дом родной, помог Лувэну устроить детей так, что, если бы, какой-нибудь изнеженный городской аристократ только на минутку заглянул к ним, он бы немедленно плюнул на все свои перины, выкинул к юкиной матери кровать и сбежал жить в лес. Ночь была теплой и, распределив кому когда дежурить – первым выпало Кулю с Гунавом, Лувэн и Расстрига просто улеглись на землю, завернувшись в вытащенные из мешков одеяла. Можно было, конечно, разжечь костер и сторожить по одному или, вообще, положиться на чутье Куля, но рядом был Боссон и с ними были дети. Поэтому решили перестраховаться. Тем более, что боссонцы, часто прорывавшие границу, в отличие от имперцев, умели ходить бесшумно. …Расстрига дежурил с Лувэном на исходе ночи. - Жрать охота страшно, - шепнул Расстрига, совершив обход импровизированного лагеря по периметру и найдя Лувэна за стволом дерева, возле спящих малышей. Фигура Лувэна, на фоне дерева, была едва заметна. Лувэн усмехнулся - кому что, а Расстриге лишь бы набить желудок. Где-то далеко прошелестела ночная птица, скрипнула ветка. Расстрига, родиной которого были широкие открытые пространства лугов, плохо ориентировался в лесу, но Лувэн, выросший в лесах, пускай и не здешних, насторожился. Ночь была безветренна, с чего бы это ветке скрипеть? Он пальцами показал Расстриге, чтобы тот оставался на месте, а сам, мягко ступая, осторожно двинулся в сторону донесшегося звука. Аккуратно раздвигая кусты, подныривая под низко спускающиеся ветви телиев и более мелкорослых желей, Лувэн прошел метров с двести, когда его нагнал, уже с луком в руках Куль.- Идут, - еле слышно сказал руми. Лувэн кивнул почти невидимому Кулю, чутью руми можно было доверять. Они застыли, напряженно вслушиваясь.- Человек 20 – 25, - прошептал Куль. – Не лесные… Не местные… С оружием… Все понятно, - произнес он. - Это боссонцы! Иди, поднимай мальчишек, а я тут присмотрю, - с этими словами, Куль скользнул в сторону боссонцев. - Подожди, - Лувэн придержал Куля и застыл вслушиваясь. Теперь и он уже слышал чуть различимые шорохи, производимые идущими людьми.- Я сам из Боссона! Вдвоем пойдем, - шепнул Лувэн Кулю. Через 50 шагов Лувэн дернул руми за руку.- Спрячься, и не стреляй, пока я не крикну, - уронил тихо Лувэн.- Есть идея? – спросил Куль.- Есть, - ответил Лувэн. – Попробую договориться. Первые темные фигуры появились в поле их зрения. - Стойте! – на бос-сонне, диалекте боссонцев крикнул Лувэн фигурам, оставаясь сам в тени деревьев. И сразу же несколько стрел и арбалетных болтов со свистом пронеслось возле него. Выстрелив на голос, боссонцы сразу подались назад и в стороны, укрываясь за деревьями.- Не переводите стрелы, - снова крикнул на бос-сонне Лувэн. – Кузаа! На минуту наступила тишина. Потом чей-то голос спросил: - Кто ты? - Лувэн! – громко сказал Лувэн. – И я требую, именем герцога, чтобы вы вернулись в Боссон! Вы сейчас нужны там! Опять наступила пауза. Боссонцы, видимо, совещались между собой. Пауза затягивалась.- Выйди и покажись, если ты Лувен-ап-Гер!- наконец, произнес голос из-за деревьев. Лувэн вздохнул с облегчением, слава Неведомым, эти боссонцы слышали о нем. Он вышел из укрытия.- И не думайте, что можете обмануть или убить меня, а Кузаа-ап-Багвейр ничего не узнает! – отчетливо выделяя каждое слово, произнес Лувэн. – О вас найдется кому сказать! …Ш-шаах(Стреляй)! – неожиданно и резко крикнул Лувэн Кулю, мгновенно падая на землю. Стрела и арбалетный болт одновременно пронеслись над Лувэном, и за деревьями всхлипнул и повалился ничь стрелок, целивший в Лувэна.- Не стрелять, не стрелять! – закричал невидимый голос за деревьми, утихомиривая боссонцев. – Мы уходим, Лувэн-ап-Гер. Скажи руми – пусть не стреляют! - И передайте герцогу, - уже вставая с земли, крикнул удаляющимся ночным гостям Лувэн, - король идет! Слышите? Король идет!- Мы слышали тебя, - донесся до Лувэна все тот же голос, что приказывал боссонцам не стрелять. – Мы передадим, Лувэн-ап-Гер. Куль возник из темноты и приблизился к Лувэну. - Ты рисковал, - просто сказал он.- А, ерунда, - отмахнулся Лувэн, - я думал, будет труднее. - Я тоже, - опуская лук, согласился руми. – Первый раз вижу, - сказал он, - чтобы боссонцы так безропотно согласились уйти... – Куль на секунду задумался, затем искоса взглянул на Лувэна. – А ты далеко не так прост, лазутчик, - помолчав, обронил он. - Да, кто бы говорил! - ухмыльнулся Лувэн.- Сдаюсь, - миролюбиво произнес руми, - поймал. Ладно, пошли к нашим. Кстати, откуда ты знаешь язык руми? - Да, как- то довелось выучить, - не слишком внятно, произнес Лувэн, - руми боевой.- Ясно, - проронил Куль, - хотя было понятно, что ничего ему не ясно. У стоянки их встретили Расстрига и Гунав, которого поднял вариназ. Мальчишек, пока, Расстрига трогать не стал. Они еще крепко спали и видели свои, наверное, седьмые или восьмые по счету детские сны. - Как они? - спросил Лувэн, кивая на мальчишек.- Меньший плакал во сне, - сказал Расстрига, - а старший ничего, сопит, как куж и спит. – А вы что?- Отправили восвояси ходоков, - ответил Куль, - Лувэн постарался… Лувэн, слушай, ты язык вариназов тоже знаешь?- Мой язык? – удивился Расстрига. – Откуда?- Вот, и я хотел бы знать откуда, - задумчиво пробормотал Куль.- Знаю, - отрезал Лувэн коротко. Поднявшись еще затемно и наскоро перекусив, с первыми потугами солнца на рассвет они двинулись к боссонской границе. Здесь, в приграничье, лес все больше был редкий. То есть, специально прореженный. А, кое-где попадались и целые вырубки-просеки, сделанные посередине леса. И здесь, в редколесье, они уже шли не гуськом, а по двое, трое, не опасаясь зацепиться за сук или ветку. Утро, до сих пор, не определилось, каким будет – безоблачным или хмурым, но с ночи, после вчерашнего солнечного дня, еще веяло теплом. Расстрига взял из рук Лувэна полусонного, укутаного в одеяло Даля и посадил себе на плечи, придерживая руками, а старший, Янис, подражая взрослым, шагал сам. Из-за паренька, Куль, Лувэн и Расстрига старались особо не спешить и двигались неторопливо. Даль покачивался на широченных плечах вариназа и сонно кивал, держась ручонками за его кудлатую голову. Расстрига, в свою очередь, попеременно поддерживал малыша то одной, то другой рукой. Так они прошли почти с три полета стрелы и, наконец, увидели посреди большой вырубки деревянную, сложенную из необработанных бревен, пограничную крепость империи. На минуту они приостановились, и Лувэн коротко выдохнул: - Граница! Командовал крепостью имперский граф, которому подчинялась и небольшая, прилежащая к крепости округа. Населявшие ее крестьяне были обязаны империи пограничной службой. Две их деревеньки находились на подвластной графу территории. Местный представитель императора, выслужившийся до дворянского звания, как и большинство пограничных графов, из безродных солдат, честно старался защищать границу от набегов боссонцев, впрочем, опять-таки, как и большинство пограничных графов. На большее, сил у пограничных графов все равно не хватало. Гостей граф встретил сухо, но предоставил отдельную комнату в своем доме - впрочем, не слишком отличавшемуся, по внешнему виду, от казарм солдат. Спустя полчаса пришел молодой безусый солдатик, впервые заступивший на службу, и принес им чистую одежду. Он также сказал, где они могут помыться и постирать свои рубашки и портки. Заодно солдатик передал им приглашение от графа на завтрак – сам граф уже позавтракал, но гостей накормить – неизменное правило на границе. Быстро помывшись и помыв детей – вода была холодная и меньший дрожал и, едва сдерживался, чтобы не заплакать, пока Лувэн с Расстригой мыли его, старший же, сжав плотно губы, мылся сам - постирав и вывесив сушиться возле дома свои разноцветные тряпки, они переоделись в чистое и направились к графу. Самого маленького, Даля, Расстрига опять посадил себе на плечи. Расстрига явно прикипел к малышу душой или что там, у вариназов, было. Янис же старался держаться, как взрослый, хотя ему лет было не намного больше, чем Далю. Сейчас он тоже шел самостоятельно, как настоящий мужчина. В маленькой, скудно обставленной графской столовой, за продолговатым столом с закругленными концами, и приставленными к столу простыми табуретами, их дожидался сам граф, крепкий седоватый гушуг с жесткими глазами. - Странная у вас компания, - обронил гушуг, едва все расселись по местам, - но… Итак, господа, зачем пожаловали ко мне? – без предисловия начал граф.- Граф… Эмутнасар, если не ошибаюсь? – спросил руми.- К вашим услугам, - граф наклонил коротко стриженую голову.- Позвольте представиться, - сказал Куль, взявший на себя инициативу представления гостей графу. – Меня зовут Куль–Неудачник, это, - руми показал рукой на в