м за это. Но сейчас армия покинула леса пикси… Королю не нравилось, что отсутствовали какие-нибудь, более или менее толковые, сведения о Боссоне. Это было из рук вон плохо. Скверно воевать с противником на его территории, не представляя ее. А воевать придется, иначе будут проблемы на обратном пути. Еще накануне похода он требовал от штаба и его главы Ронаша сделать все возможное и невозможное, но начертить карту Боссона, однако… Трудности оказались непреодолимы. Боссон был территорией варваров и о том, что творится в глубине варварских земель, никто не знал. Ни жители империи, ни жители Синего Пураша, обитающие рядом с Боссоном. Ни даже купцы, которых дальше приграничных районов боссонцы никогда не пускали. И даже о том, что представляют собой эти земли – леса без конца и края, болота с гнилой водой и островками суши или голую безжизненную пустыню, тоже никто не знал. По сути дела, за пределами империи и Синего Пураша лежала неизвестная территория. И с этой территории, периодически, в империю и Пураш вторгались варварские отряды и целые орды, несущие смерть и разрушения... К сожалению, все, что штаб сумел выяснить, это: - название «Боссон» обозначает несколько, наиболее близких к империи и Синему Пурашу, туземных племенных союза; и очертить примерное месторасположение этих союзов. И еще, самое важное - хоть приблизительно, но наметить проход к так называемым «4-м городам». Седьмой король усмехнулся. - Не поиск летающих ипохавров или завоевание дикой, никому не нужной земли Боссона, как думают при дворе императора и в Пураше, а именно эти города цель похода за Западным Ветром… По имеющимся у короля сведениям, "4 города", находящиеся толи в Боссоне, толи уже за пределами Боссона - на пустынном морском берегу, где ничего не растет и ничего не водится, как раз и добывали изумруды, рубины, сапфиры и опалы. Драгоценные камни, привозимые фейри, якобы с собственного острова, в города Синего Пураша и империю. Ради этих 4 городов король нанял целую тысячу северных оллей, полностью опустошив казну Седьмого королевства, ради них он увел в поход большую часть черной пехоты, самые надежные свои войска. Другого выхода у него просто не было, ибо только олли и черные пехотинцы с оружием из чистого железа могли противостоять фейри, охраняющим эти города. А все остальные, наемники и союзники - горцы, пырья и прочие всадники на ипохаврах, а также белая пурашская пехота, нужны были только для Боссона и, по большей части, должны были здесь, в Боссоне, и погибнуть. Во славу короля и Седьмого королевства, либо по пути туда, либо на пути обратно. Сам Седьмой король узнал о "4 городах" случайно, от бывшего солдата элитной черной пехоты, оставшейся в Великой травяной пустыне после разгрома кочевниками Карова, тогда наместника короля в Нижнем Красном Пураше. Попавший в плен солдат был продан торговцам живым товаром. Затем с рабским караваном прошел половину травянистой пустыни и на пиратских галерах был доставлен на рудники, занимающиеся добычей драгоценных камней. Солдату удалось бежать с рудников и унести с собой тайну настоящего месторождения сокровищ. Он благоразумно держал рот на замке, пока не добрался до родины, но оказавшись дома не выдержал… Когда королевские соглядатаи узнали о нем и доставили бывшего солдата элитной черной пехоты к королю, от него уже мало что можно было добиться. Беглый раб умирал и смерть глумливо хохотала над его искалеченным телом, с каждой минутой теряющем все больше крови, крови, вытекающей из нескольких ножевых ран на груди солдата. Но бывший подданый, все-таки, успел прошептать королю, где находятся рудники, на которых он работал. А в подтверждение его слов, в драной одежде беглого раба, обнаружили зашитый необработаный маленький изумруд. - Кузаа, Кузаа! Герцог обернулся на крик. Воин на крепостной стене, окружавшей селение-крепость, указывал рукой на дым, поднимающийся вдали над лесом. Черный дым сигнального костра мог означать только одно. - Тунах, - позвал герцог одного из старших дружинников. – Возьми воинов из ополчения, тех, что прибыли вчера, и пусть роют ямы вокруг крепости. Такие, как у имперцев, с кольями на дне. Потом, пусть их замаскируют и пометят, чтобы свои не вскочили. Седьмой король уже на нашей земле!- Рарух, - герцог позвал еще одного дружинника, того самого, знакомого Лувэна. – А ты возьми пару десятков моих дружинников, найди Гууру - шамана, он скажет, что делать...- Голова болит? – жалостливо поинтересовалась раска, насмешливо смотря на Расстригу. Вариназ тяжело повел головой, кося глазом на воительницу. Дорога неспешно катилась через поле. В низко нависшем, блеклом, с серыми облаками небе, посвистывали птицы. Под самыми облаками, распластав крылья, парил адер - хищная птица, не уступающая когтями и крепкостью клюва самому байбусу. Синевато-зеленая трава прогибалась под ногами ипохавров. В отряде расов, шагающем рядом с едущими верхом послами беликов, насчитывалось, кроме Улы, Горлиды и Руды, соблазнившей вариназа, еще с десяток девушек-воинов, служащих предметом восторженных взглядов дружинников Кузаа. Позади уже осталось и селение – крепость Рукса, герцога рериков, позади была и небольшая речушка, которую преодолевали вплавь, но Расстриге, сильно перебравшему на вчерашнем пиру, все равно было тяжко. Пир продолжался целую ночь, и уйти с него нельзя было, уйти, значило оскорбить Рукса. А гвейры - вожди и именитые воины рериков, наперебой стремились выпить за знакомство с вариназом, никогда прежде ими невиданным. К утру гвейры попадали под лавки, но и Расстриге досталось. И потому чувствовал он себя сейчас препаршиво. - Страсть к женщинам и дармовой выпивке, - наставительно произнес Куль-Неудачник, задирая длинные ноги перед очередной кочкой – отряд преодолевал низину, в сезон дождей, становившуюся примерным болотом, – до добра тебя не доведет. Помяни мое слово! Ибо, - и Куль указующе поднял вверх палец, - однажды с распухшей рожей и вздувшимся животом понесут тебя ногами вперед… - После этих слов Куль подобрал повыше полы своего, такого же, как у Расстриги, красного плаща - подарка Кузаа всем послам беликов, чтобы не выглядели голодранцами у рериков.- Накаркаешь, тьфу-тьфу, - сплюнул Расстрига. – А еще побратим, юк тебя побери, называется! Мальчишка Гунав, за время путешествия к рерикам, почти приспособившийся к езде на ипохавре, с интересом слушал диалог Куля, которого он боготворил – как великого мастера-лучника - с вариназом Расстригой. Услышав о побратимстве, мальчишка навострил уши – он знал, что побратим это даже больше, чем брат, но Куль и Расстрига такие разные… Лувэн, которому уже основательно надоело задирать ноги перед каждой кочкой и он спешился и зашагал пехом, как и расы, по причине высокого роста, не использующие обитающих в Боссоне мелких ипохавров, тоже прислушался к перебранке руми и вариназа... Куль был хьядингом и Лувэн был в этом уверен, но чтобы стать побратимом сумасшедшего воина надо было… - Надо было... - Лувэн задумался. Похоже, он не все знал о руми и вариназе. Побратимом хьядинга мог стать тоже лишь хьядинг, однако Расстрига… Или… У гушугов существовало братство Дважды рожденных. Тех, кто был отмечен печатью Неведомых и посвящен Нотару, богу смерти гушугов. Братство тех, кто однажды восстал из мертвых… Но это у гушугов. Лувэн слегка повернул голову, чтобы посмотреть на Расстригу и, неожиданно, наткнулся на его абсолютно холодный, изучающий взгляд. Взгляд, совсем не страдающего от похмелья Расстриги. Буквально, доля секунды и вариназ отвернулся. Но Лувэн успел «зафиксировать» выражение его глаз.- Лувэн-ап-Гер, - к Лувэну приблизился белоглазый Горлух, сын герцога расов, стоявший во главе полусотни воинов, идущих вместе с беликами, - я приглашаю тебя и твоих друзей разделить вечером с нами трапезу, - несколько высокопарно сказал он и добавил, - и рассказать нам все, что вы знаете о Седьмом короле и его армии. Лувэн согласно кивнул головой, но сразу предостерег, помня, что Куль и Расстрига не только послы беликов, но и имперские шпионы: - Я не ручаюсь полностью за руми и вариназа, они свободны в своем выборе… - И Расстрига, кажется, особенно, - про себя подумал Лувэн... - однако думаю, что и тот и другой согласятся. - Лувэн ухмыльнулся и, все же не удержался и добавил: - Особенно Расстрига! - Согласятся, согласятся, - обронил Куль, слышавший предложение Горлуха, - чтобы Расстрига не согласился на дармовщину? Я такого не помню! - Ну, вот,- как ни в чем не бывало, словно и не он только что наблюдал за Лувэном, проворчал, убедительно опять мучающийся после вчерашнего, вариназ, - меня крайним сделали. Ты, лучше, Куль, посмотри на девушек. Или, лучше, на одну из них... Куль и старший дружинник Урвай, одновременно развернулись на спинах своих ипохаврах и взглянули на расок. - Точно, - произнес Урвай, - синеглазая глаз не сводит с Лувэна. - Иэх, - со вздохом уронил он, - мне бы такую… Назад на 10 лет вернуться и все иначе сделать… Урвай никогда не рассказывал Лувэну свою историю, но Лувэн знал, что Урвай не белик по происхождению и пришел к Кузаа откуда-то издалека... - Гоп-гоп-гоп! Гушак поскакал! – закричал, вырываясь вперед, один из дружинников Кузаа. Несколько всадников на ипохаврах - из рериков, которые двигались позади расов - сунув пальцы в рот, озорно засвистели. Низкорослые, кривые, покрытые темной, похожей на чешую, к