– Руки убрал, – попыталась я вырваться, но шлепать по голым частям тела своего носильщика поостереглась, слишком уж мне не понравился его игривый настрой. С такого мужлана станется исполнить свою угрозу, не удивлюсь, он потом еще и скажет, что я сама этого хотела. – Рон, поставь меня, а то начну волоски выдирать из твоей…
Для того чтобы продемонстрировать свою угрозу в действии, дернула за кучерявую волосинку выбрав самую длинную. С одной стороны хорошо, что я висела вниз головой, меня смущал вид, но красные щеки можно было выдать за прилившую кровь. Но глаза еще можно было закрыть, хуже дело обстояло с руками, если безвольно их опустить, то они болтались и задевали тело Рона, судя по мурашкам, ему это нравилось. Но я же противная, мне хотелось сделать этому мужлану какую-нибудь гадость, а не доставлять удовольствие. Выдираемые волоски стали моей маленькой местью. Рон вздрагивал, но молча нес меня дальше.
У меня разболелся живот и голова, затекли ноги, а еще начало тошнить, плюнув на возможные последствия, два раза звонко хлопнула его по попе.
– Ну все! Ты сама напросилась, – скинул он меня с плеча, прижимая к дереву. Чувствуй я себя лучше, то испугалась бы его голодного взгляда и того, что упиралось мне в живот. Но я всего лишь сползла, не удержавшись на подогнувшихся ногах. Сознание я не потеряла, но глаза прикрыла, чтобы не пялиться на выдающуюся часть тела Рона.
– Почему ты не сказала, что тебе плохо? – грубо похлопал меня по щекам он, присев рядом. Пришлось открыть глаза, а то от его легких хлопков в голове у меня зазвенело.
– А догадаться нельзя? – буркнула я, понимая его правоту. – И Рон вы всегда голые ходите?
– Нет, одежда есть в лагере, – почему-то улыбнулся он, ничуть не смущаясь своей наготы. – У тебя же был мужчина, почему тебя смущает мой вид? Я заметил, что ты стараешься не смотреть ниже моего торса. Так делают самочки, у которых еще не было самца.
– Потому что у нас не принято расхаживать голым, а если кто-то смотрит на, ну ты понял куда, могут воспринять, как желание близости, – зачем-то оправдывалась я.
– Глупо, мы по запаху чувствуем, хочет самка или нет, – пожал он плечами, помогая мне встать. – Лана ты хотела.
Последняя фраза прозвучала обвиняюще, я уже хотела задать пару вопросов. Но натолкнулась на холодный взгляд багровых глаз.
– Не отставай, второй раз я за тобой возвращаться не буду. До темноты надо дойти до убежища, в приграничной полосе с тьмой вылезает нежить. Все разговоры потом.
Он стремительно перетек в свою вторую ипостась и устремился вперед, по неприметной тропке. Наверно надо было побежать назад, но я почему-то пошла вперед. Дома меня ждала пустая квартира и одиночество, а там впереди что-то новое и неизведанное. Как никогда захотелось жить, можно же представить, что это долгий отпуск, если не понравится я вернусь домой в следующем году. Эта мысль меня подбодрила и я припустила быстрее за Роном.
Рон бежал вперед, выискивая самую удобную дорогу для самки, в волчьей ипостаси все его естество стремилось защитить и уберечь эту конкретную особь. Еще в том чуждом, вонючем мире, учуяв сладкий аромат Хельги он не удержался и ткнулся в ее ладонь. Девушка пахла домом, не тем, где он уже много лет ведет одинокий образ жизни, а тем где они жили с матерью. От нахлынувших воспоминаний волк вздрогнул и оглянулся на девушку. Он соврал ей, говоря, что не будет возвращаться за ней еще раз, ту вторую он бы бросил, а ее нет. Он во многом сегодня солгал Хельге. Странно, она не волчица, но в то же время уверенно шла по следу, еще чуть-чуть и преодолела бы завесу между мирами, по правилам он не должен был ее удерживать, но отпустить все же не смог.
Достаточно было увидеть ее в объятиях того молокососа, как дикая ярость чуть не затмила разум. Будь Хельга альфа-самкой, Рон не задумываясь начал бы за ней ухаживать и плевать, что его внешность вызывает у всех женщин брезгливость или страх, он умеет добиваться своего. Оборотня же бесило, что его тянет к простой девчонке, видимо сказывается отцовская наследственность. От этого становилось еще хуже, отца своего он не знал, а мать о нем ничего хорошего не рассказывала. Рон специально глянул на Хельгу человеческим взглядом там, у реки, ведь волком он воспринимает ее совсем по-другому.
Ничего особого в ней не было, маленькая, наглая, а как еще назвать женщину, которая смотрит прямо в глаза, как будто бросая вызов. Светлые волосы и глаза, вздернутый нос и пухлые губы, симпатична, но не более, тем больше злит, что он так опозорился перед ней. Рон заскрипел зубами вспоминая, как не сдержал свое желание. Да кто бы устоял, чувствуя умопомрачительный запах? А она еще специально его доводила, то хлопнет, то за волосинку дернет. Может, у него просто давно не было женщины? Рон оглянулся на Хельгу, нет, он не даст ей над собой такую власть, да и не согласится она, такие либо становятся парой, либо остаются одни.