Багор трахал его дочь механически, в одном ритме, каждым толчком выбивая из нее хриплые стоны. Его изуродованное лицо абсолютно ничего не выражало.
- Послушайте, директор, - подал вдруг голос Антон. – Так нельзя. Это нарушение правил.
- Заткнись, - огрызнулся Викентьев. – Ты ничего не знаешь. И у тебя нет права голоса. Жди свое начальство и не отсвечивай.
- Я должен это остановить, - Антон шагнул вперед.
- Стоять!
Ближайшие спецназовцы направили на него автоматы.
- Не лезь. Твое дело выполнять приказы.
Антон замер.
Викентьев присел рядом с обмякшим в кресле Мастерсом.
- Ты думал, мы не узнаем? – прошептал он, разглядывая окровавленное лицо с разбитым носом и уже заплывшими глазами. – Помнишь школу в Ярославле? Это ведь ты направил туда боевиков. Это была твоя операция. Четверо суток они удерживали в заложниках сотню детей. В первый вечер устроили кастинг, как они это назвали, выбрали двенадцать самых красивых школьниц и все четверо суток их насиловали. Снимая на смартфоны и выкладывая в сеть. Пятьдесят подготовленных тобой ублюдков. Постоянно. Без перерывов. А ведь там действительно были дети. Четырнадцать, пятнадцать лет. Не то что твоя восемнадцатилетняя толстозадая лошадь с давно разработанными дырами. Я прав, Багор? Разработанные у нее дыры?
Багор промычал что-то нечленораздельное и ускорил темп.
- А что было дальше, помнишь?
Мастерс засипел и заворочался в кресле.
- А дальше, - наклонился к его уху Викентьев, - на четвертый день, когда понаехали со всего мира телевизионщики с топ-блоггерами, твои мрази вывели этих школьниц на крыльцо. Туда, где за оградой стояли их родители и репортеры с камерами. Поставили их в ряд. И каждой перерезали горло. Всем двенадцати. - Викентьев схватил Мастерса за седую шевелюру. – Смотри!
Багор рычал, двигаясь все быстрее и быстрее. Когда тело девчонки начало мелко сотрясаться, он намотал ее волосы на кулак, притянул к себе, заставив задрать голову и выгнуть спину, выхватил с пояса армейский нож и стремительным движением вскрыл ей горло.
Кровь потоком хлынула на стол, заливая все вокруг.
Багор отскочил в сторону, оправляясь.
Девчонка, хрипя, медленно сползла на пол, несколько раз дернулась и затихла.
Мастерс взвыл, содрогаясь.
- Я тоже там был, - сказал Викентьев. – Тоже стоял у ограды и смотрел, как убивают мою дочь. Теперь ты знаешь, что мы тогда чувствовали.
- Ты ответишь за это, вонючий кусок дерьма, - прошептал Мастерс.
- Конечно, - сказал Викентьев. – Конечно, отвечу. За все надо платить. Вот ты уже заплатил. – Он потрепал Мастерса по плечу и повернулся к спецназовцам. – Забирайте эту падаль и грузите в машину. Двое со мной.
Он двинулся к выходу.
- Я вынужден буду сообщить о том, что произошло, - сказал Антон.
Викентьев широко улыбнулся.
- Разумеется. Сколько угодно.
- Я вам безусловно сочувствую, но мы не должны поступать так.
Викентьев подошел к нему вплотную. В его глазах плескалась ненависть.
- Помнишь, как просрали первую украинскую войну? Бесконечные режимы тишины, беречь мирняк, не трогать казармы. Протянули время, дали нацистским выблядкам перегруппироваться, накопить силы. А мирняк потом в спину стрелял из каждой подворотни. Слава богу, хватило мозгов больше так не ошибаться. Так что можешь засунуть свое сочувствие и свой гуманизм в жопу и валить куда подальше. Твоя работа здесь все равно закончена.
Он пинком распахнул дверь, прошел бесконечными коридорами, не видя ничего вокруг, и вышел наружу.
На площадке перед виллой крутил лопастями остроносый черный вертолет с желтой греческой буквой «сигма» на боку.
Худой, высокий человек в черном костюме, опираясь на трость, шагнул к Викентьеву. Толстые складки на лысом черепе делали его похожим на бойцового пса.
- Комитет по делам Оккупированных территорий, директор департамента контрразведки, если не ошибаюсь? – глухим, лающим голосом проговорил он.
- Не ошибаетесь, - буркнул Викентьев.
- Я должен у вас кое-кого забрать.
- Быстро вы прискакали. Но я с ним еще не закончил. В моих планах загнать ему иглы под ногти, надеть испанские сапоги и растянуть на дыбе.
Человек удивленно приподнял черные очки.
- Вы собираетесь растягивать на дыбе моего сотрудника? Что он такого натворил?
- Почему сотрудника? – нахмурился Викентьев. – Я про сенатора Мастерса.
- Сенатора можете пока оставить себе. У нас появились другие приоритеты, - человек кивнул вышедшему из виллы Антону. – Надеюсь, наша помощь оказалась полезна?
- Более-менее, - сказал Викентьев. – У вас хорошо подготовленные… сотрудники.
- Рад слышать, - ощерился человек и тихо добавил. – Антон. В вертолет.