Холодный ветер ударил в лицо Майкла, выбив его из воспоминаний.Майерс окинул улицу пустым взглядом, маленькие дети в разных костюмах бегали по домам за конфетами.
– Давай, Миша, идем, хватит на детей глазеть!
–Не люблю праздник.
–Майкл ты что?!Не любишь Хэллоуин?Это же твой день! – изумился рогатый.
–Не люблю..
–Э...Да но, почему?
–Сестру, напоминает. –Сказал Майкл, идя вдоль тротуара.
–А вот чего...Ты ассоциируешь этот праздник с её предательством в ту ночь.Понятно всё с тобой.
–А еще...Не люблю когда люби улыбаются и смеются. Ненавижу, когда им весело, хочу убить. А ты?
–Ну, к чему ты это говоришь?
–Я просто поговорил с тобой.
–...Ладно, слушай нам пор идти, время поджимает. Нужно убить полицию, чтобы она не мешала нам, помнишь?
–Да.–Майерс вновь послушно отправился за своим рогатым спутником, почти равнодушно слушая его подыщет о том, сколько сейчас Амаре лет.
–Не знаю столько ей лет. –Сухо ответил Майкл
–Ну вот смотри. Ты познакомился с ней в три года, Да?И ей было тогда, 17 лет.Потом ей было 20 когда ты убил сестру. Потом ты на пятнадцать лет сел в психушку, это значит ей было на тот момент...Это ей было спустя 15 лет, 35 лет, плюс, ты попал в кому на 10 лет...Это значит ей, сейчас, 45 лет...наверное. Я не силен в математике. Но конечно это ужас, стареет твоя женщина, да, ничто не вечно под луной.–С досадой произнес Энда.
–А мне сколько лет?
–Ты не знаешь сколько тебе лет?–Удивился рогатый.
–Я никогда не думал об этом, не знаю...не важно для меня это. Это же просто цифры.
–...Ладно, посчитаем, –спустя пять минут, Энда заявил. –Ну судя по всему тебе где-то тридцать или тридцать один год, сейчас.
–Значит я младше неё? Прям как мой отец. Я помню его день рождения. Когда ему исполнилось тридцать, мне тогда...Было лет пять. Наверное, не помню.
–Не важно. Факт в том, что ты, наверное, её не узнаешь. Амара наверно очень изменилась.
–Откуда ты её знаешь?
–Я приходил к ней в сон, учил её убивать. Как и с тобой тоже.
–Понял...
–Интересно, а сколько лет её детям? –услышав это, Майерс резко остановился, у него похолодели руки от такой правды.