Мда, и как же ее угораздило-то, с таким воспитанием.
- Показывай! - приказала я, когда она немного обогрелась.
Меропа молча протянула мне медальон. Так и есть, я четко помню его описание. Хэпзиба всегда интересовалась древностями и раритетами, а теперь и я, обновленная, в полной мере сохранила эту страсть. Как можно расстаться с этим артефактом я даже не представляю. Я уж точно не расстанусь, раз взяла в руки.
- И как мог потомок великих Слизеринов оказаться в такой ситуации, что пришлось продавать наследие предков? - насмешливо спросила я, возвращая ей реликвию.
- Вы не купите? - испуганно пискнула моя гостья.
- Я этого не говорила, - возразила я. - Я хочу знать, почему ты его продаешь и какую цену просишь?
- Галлеонов сто, - сказала она, но, увидев мой скептический взгляд, быстро поправилась. - Пятьдесят..., - я молчала, не зная, что на это ответить. - Десять, - едва слышно прошептала она, низко опуская голову.
- А ты знаешь, деточка, - после долгой паузы ответила я. - Что медальон самого Салазара вообще бесценен?
Меропа всхлипнула и подняла на меня обреченный взгляд.
- Пожалуйста, - прошептала она. - У меня больше ничего нет...
- А разве отец ребенка не должен о тебе заботиться?
- Он..., - девушка отчетливо всхлипнула, и темные глаза моментально наполнились слезами.
- Не реветь! - прикрикнула я. - Тебе не куда пойти, нет средств к существованию, я правильно поняла?
Меропа кивнула. Снова громко всхлипнув, но, тем не менее, сдержав слезы.
- Ладно, иди за мной.
Дом поддавался неохотно, не любил он чужаков и выказывал свое недовольство всеми доступными способами, но перечить мне, своей хозяйке, не смел. Снаружи он казался маленьким и неказистым домом старой ведьмы, но, попав внутрь, иллюзия беззащитности у любого развеивалась напрочь. Особняк сам по себе был артефактом, таким же старым и ворчливым как я, и отнюдь не безобидным. Я вела Меропу туда, где мечтали оказаться многие коллекционеры мира, и еще многие были готовы заплатить любую цену, чтоб хоть одним глазком взглянуть на те сокровища, что хранились в подвале моего дома. Многие пытались обокрасть меня, обманываясь внешним видом, где они теперь, такие смелые? Мой скрипучий верный друг надежно хранит свои тайны. Новоявленная Риддл смотрела во все глаза, не сдерживая вздохи восхищения, но, благоразумно не рискуя прикасаться к невероятным вещам и не смея отстать от меня. Благоразумия ей хватало. Но где же оно было раньше?
- Положи сюда, - очередной приказ был встречен без возражений и медальон медленно опустился рядом с главной реликвией моего рода.
- Это... Это же..., бормотала Меропа не в силах вымолвить связных слов, с удивлением рассматривая знаменитую чашу.
Ну да, Чаша Хаффлпафф, подумаешь эка невидаль. Она уже тысячу лет переходит по наследству в нашей семье. Я никогда не скрывала своей принадлежности к роду великой основательницы Хогвартса, а то, что окружающие принимают мои слова за браваду и старческий маразм, так это их проблемы. Все знают меня под фамилией моего мужа, а свадьба была так давно, еще в семнадцатом веке, что все давно забыли мою девичью фамилию. Память коротка даже у магов, хотя с их то долголетием это непростительная оплошность.
- Теперь ты, - продолжила я. - Смысла давать тебе деньги я не вижу, - я взмахом руки заставила замолчать вскинувшуюся было девицу. - Далеко ли ты с ними уйдешь? Оставайся здесь.
- Но я не могу, - Меропа стыдливо опустила голову, обхватив руками свой выпирающий живот.
- Ты меня не стеснишь, - отмахнулась я. - Дом большой, места хватит. А тебе в твоем положении не место на улице.
Меропа привычно всхлипнула, но возражать больше не посмела. Похлеба споро обеспечила ее приличными вещами и мантиями и проводила в гостевые покои. Так будет правильно. Я умерла от старости, в возрасте ста с лишним лет, но до самой смерти сохраняла ясность ума и книги о знаменитой эпопее мальчика с особой приметой прочесть успела. Фентезийный мир детской книжки мне, умудренной опытом старухе, еще тогда не понравился, а уж когда я получила сомнительное счастье продолжить свое существование в нем, то вообще начала его люто ненавидеть. Ведь и в этом мире мой муж и мои дети сгинули в горниле страшной и совершенно мне не нужной войны.
На следующий день нас почтил визитом целитель. Лучший и дорогостоящий из тех, что мог мне предложить госпиталь Святого Мунго. Я могла позволить себе меценатствовать. Молодой Сметвик оглядывал мою гостью долго, бормотал под нос глухие проклятия, и трясущимися руками накладывал на девушку диагностические плетения.
- Вы проводили какой-то ритуал? - наконец спросил он у смущающейся и перепуганной пристальным вниманием Меропы.