Выгорело под самый вечер. Тяжелый «манн» нехотя притормозил перед поворотом. Из кабины выскочил офицер с гауптманскими нашивками.
– В чем дело, фельдфебель? – спросил раздраженно. – Нас уже проверяли! Десяти километров не проехали…
«Конкуренты завелись! – подумал Крайнев. – Причем, в отличие от нас, настоящие. Пора сматываться…»
– Спасибо, что сообщили, господин гауптман, – сказал вежливо. – Наряд должен был сменить нас, но почему-то не доехал. Выясним. Ваши документы!
– Так проверяли!
– Мы на службе! – сурово сказал Крайнев.
– И давно служите? – поинтересовался немец.
– С сорок первого.
– За это время могли научиться различать цвет петлиц и погон. Я не гауптман, а интендантуррат.
– Я близорук, господин интендантуррат, – спокойно сказал Крайнев. – Папирен!
Интендантуррат нехотя протянул бумаги. Крайнев, изображая близорукость, поднес их к самым глазам и стал рассматривать.
– Оружие и боеприпасы, – сердито сказал немец. – Везу с армейского склада на дивизионный.
– Почему ваш склад так далеко в тылу?
– Тот, что был близко, разбомбили русские! Вы бывали на фронте, фельдфебель?
– Я пояснил, почему я здесь! – сухо ответил Крайнев. – В кузове есть сопровождающие?
– Нет.
– Непорядок.
– В интендантской службе за неделю погибли все рядовые! Налет, русские штурмовики… Понимаете, в интендантской! Некоторые думают, что интенданты отдыхают в тылу! Некому сопровождать. Мой водитель и тот русский, из вспомогательных войск.
– В окрестностях орудуют большевистские бандиты, – наставительно сказал Крайнев. – Без сопровождения передвигаться опасно. Тем более с русским водителем.
– Поэтому спешу доехать засветло. А нас останавливают на каждом перекрестке!
– Я должен осмотреть груз, – сказал Крайнев. – Прошу, господин интендантуррат!
Немец сердито сплюнул. Вызванный из кабины водитель расшнуровал тент и откинул борт со ступенькой над верхним краем, которая теперь оказалась внизу. Первым в кузов заскочил Саломатин. Через минуту его голова появилась в проеме тента. По блестящим глазам напарника Крайнев понял: то, что нужно. Воровато оглянулся по сторонам. Шоссе было пустынно. Другие немцы поспешили добраться засветло.
– Господин интендантуррат! – строго сказал Саломатин. – Прошу сюда!
– Что еще? – отозвался немец и поднялся в кузов. Спустя мгновение оттуда донесся вскрик и шум падающего тела. Водитель испуганно глянул на Крайнева. Тот молча приставил «люгер» к его виску и указал на кузов.
– Фортвертс!
– Господин фельдфебель! – заканючил водитель, но Крайнев схватил его за шиворот. Водитель, затравленно оглядываясь, заскочил в кузов и увидел худенького унтер-офицера. Тот держал в руке плоский винтовочный штык и хищно скалился.
– Я свой, русский! – крикнул водитель, отшатываясь.
– Ты был русский! – сказал Саломатин, выбрасывая руку со штыком. – Пока не продался за немецкие сосиски! – Он повернул штык и выдернул лезвие из осевшего тела. Затем присел и вытер кровь о мундир убитого.
…Поздним вечером мордатый полицейский и Романчук ехали в телеге, когда их обогнал мотоцикл и кативший следом грузовик.
– Гляди, дядя Сеня! – воскликнул Романчук, приподымаясь на телеге. – Немцы! Те самые! Только один на мотоцикле, а второй – в грузовике.
– Ну и что? – лениво отозвался мордатый.
– Странно как-то. Ехали на мотоцикле, возвращаются с грузовиком.
– Твоего ума дело?
Романчук соскочил с телеги и стал приглядываться к дороге. Затем присел и потрогал пальцем.
– Дядь Сеня! Кровь! Из кузова накапала.
– Забили кабана в деревне, теперь в часть везут. Обычное дело. У них специальная машина есть: сунут с одной стороны тушу, из другой сосиски выползают.
– Ну?
– Сам видел!
– Вкусные?
– Не пробовал.
– Вот бы дали!
– Рылом не вышел! – сердито сказал мордатый. – Что встал? Картошку начальнику свезти надо, потом домой ехать. Стемнеет скоро. Ночью партизаны шастают. Повоевать захотелось? Лезь взад!
Романчук послушно залез в телегу, и мордатый полицейский чмокнул губами, подгоняя коня. Стегать не стал. Чай не казенный конь, свой…
Глава 3
Вернувшись из марта 1942-го, Крайнев прожил в Москве пять счастливых месяцев. Его договор с Дюжим, владельцем банка, исполнялся неукоснительно: каждое утро Виктор проникал в будущее на день вперед и приносил точную финансовую информацию. Для обеспечения секретности, а также избавления Крайнева от возможности ежедневно видеть самого себя, склонившегося у компьютера, установку перенесли в банк. Утром Крайнев заходил в специально выделенный кабинет и спустя короткое время выходил. Информация, скачанная на диск, поступала в распоряжение владельца банка, а Крайнев шел домой. От прежней должности начальника внутреннего аудита он отказался, чему в банке только обрадовались. Как догадался Крайнев, опасались, что проболтается. Подаренные акции Крайнев вернул Дюжему, и владелец банка за них заплатил – по рыночной стоимости. По сравнению с летом цена акций упала вдвое, но Виктор не расстроился: дареный конь… и так слава Богу!..