ничего хорошего, поэтому он вскоре сдался и уехал в Йену, и то же самое было с остальными, которые разъехались, кто здесь, кто там; В итоге они впервые встретились на важном футбольном матче. Нам не следует встречаться, — сразу же сказала Карин, ни на секунду не задумываясь, её ледяной взгляд блуждал по маленькому стадиону в Гере. — Нас сфотографируют, я дам знак, где и когда встретиться позже. — И она ушла с матча. Остались только Андреас и ярые фанаты Геры. Конечно же, у них был интернет, поскольку они ежедневно поддерживали связь через определённые секретные сайты, как и раньше. Так они узнали дату похорон. Они позвонили Андреасу в Эрфурт, чтобы сообщить, что вскрытие закончено и тело можно забрать. Андреас разослал сигнал тревоги, и в тот же вечер он отправился в Маттштедт, чтобы узнать, есть ли у Босса родственники. Но потом они решили, что, поскольку сам Босс никогда не упоминал о родственниках, они сочтут это его последней волей и похоронят его сами. С Фрицем ситуация была иной, чья мать всё ещё жила в Мойзельвице. Герхард отправился в Мойзельвиц, чтобы сообщить ей, но женщина была настолько пьяна, что не поняла: «Ваш сын умер, понимаете?» Герхард повысил голос и в конце концов начал трясти её, чтобы она поняла, что ей нужно похоронить сына, он потащил её в сгоревшую, пропахшую дымом ванную, открыл кран душа, подождал, пока ржавая вода станет чистой, он поднес голову женщины под лейку душа, затем потащил её обратно в гостиную, толкнул в старое кресло, от которого воняло застарелой рвотой, схватил её и продолжал бить, пока женщина немного не пришла в себя, тогда она спросила: что происходит, что происходит?! ее язык был тяжелым и толстым, твой сын прохрипел, "К черту его, тогда иди за священником", - пробормотала женщина, и так как это казалось лучшим решением, Герхард отправился в местный приход и позвонил в колокол, священник знал Фрица, я провел его под крестильными водами, какая трагедия, я вам скажу, и он также знал мать Фрица, это тоже трагедия, я вам скажу, но все в руках доброго Господа, мне все равно, сказал Герхард, сытый по горло всей этой ерундой, в руках ли Бога или кого-то еще, я дам им твой адрес, и они привезут Фрица сюда, хорошо? Конечно, ответил преподобный, церковь принимает обратно каждого грешника, и так оно и было, грешники вернулись из Эрфурта, точно так же, как волки, Уве написал на своем секретном сайте, Уве, который был сводным братом Андреаса, потому что они снова появились, - объявил епископ
Ратуша в Кане, новая стая, состоящая из пяти особей, трёх самцов, включая альфа-самца и молодого волчонка, и двух волчиц. Откуда вы знаете, что это новая стая, спросили в ратуше Лесника, ведь это не та, что была здесь раньше, ответил Лесник обиженно и объяснил, как он уже делал бесчисленное количество раз, что им нужно было знать: волки не были опасны, они уже двинулись к Шифергебирге, скорее всего, в поисках более обширной территории, так что снова не было причин бояться, но, конечно, жители Каны боялись так же, как и прежде, всякий раз, когда слышали о появлении новой волчьей стаи, и НАБУ решило, что они не могут приезжать в Кану достаточно часто, чтобы читать публичные лекции об истинной природе волка. Они могут объяснять мне всё, что хотят, герр Генрих покачал головой в буфете Илоны, они могут говорить всё, что хотят, волк есть волк, и Волк — это чудовище, и всё тут, и все у Илоны с этим согласились, особенно Хоффман, который влез в большой долг у Илоны и искал Флориана, может быть, он мог бы что-нибудь от него получить, но Флориана нигде не было, так что у Илоны Хоффман съежился и говорил очень редко, но теперь он всё-таки высказался и сказал, что он того же мнения, потому что волк есть волк, это совершенно верно, волк не знает пощады; хотя, как сказал Тамаш Рамсталер, чья значимость подчеркивалась белой маской на лице, немногочисленной публике в комнате, предоставленной ему Ратушей, точнее, тем четырем жителям Каны, которые думали, что могут узнать что-то от НАБУ о том, чего ожидать от этих горных гостей: страх перед волками так же стар, как и само человечество, или, по крайней мере, так говорят, потому что, должен признаться, он повысил голос, когда я начал разбираться с этой темой, я сам был совершенно потрясен наивностью и невежеством, окружающими ее, потому что до Средневековья и после Средневековья, как бы то ни было, никто никогда не удосужился приблизиться и узнать это великолепное, это исключительное животное, никто не интересовался тем, с чем мы столкнулись на самом деле, потому что страх был настолько силен, что его только потревожила бы правда, потому что легко отказаться от истины, но трудно отказаться от страха, так что слова первых ученых умов, исповедующих научно приемлемый взгляд на этих великолепных существа были не более чем фразами, выкрикиваемыми в пустыне, мифы, легенды и сказки о кровожадном волке всегда были более правдоподобны, чем волки, которые действительно — я должен подчеркнуть — жили