вместе с нами, пока мы не истребили их всех до последнего волка, Тамаш Рамсталер из NABU возвысил свой голос, потому что так и произошло, к концу девятнадцатого века в Германии не осталось ни одного волка, и только с 1980-х и 1990-х годов — в немалой степени благодаря доброй воле таких организаций, как мы в NABU — мы начали противостоять этой ситуации, но еще многое предстоит сделать, сказал он, но он не сообщил, что именно нужно сделать, потому что четыре человека, которые составляли аудиторию, просто покинули комнату, один за другим, так что Тамашу Рамсталеру из NABU больше не с кем было поговорить; а что касается Флориана, то он даже не видел смысла разговаривать, потому что с кем ему было разговаривать? Мало того, он мог бы говорить только об очень личном, ведь он всё ещё спал с мобильным телефоном, хотя и не рядом с подушкой, а клал его чуть дальше, потом ещё чуть дальше, и ещё чуть дальше, так что однажды утром он упал на пол, и в конце концов он даже не взял мобильник с собой в постель, даже не потянулся за ним, а отнёс его на кухню и положил в шкафчик над газовой плитой, далеко за пакетом с сахаром. Но даже этого показалось недостаточно, поэтому Флориан положил телефон под раковину, за чистящие средства. То есть он не положил телефон туда, а бросил его, бросил телефон за раковину, как будто он обжигал ему руки, и быстро закрыл дверцу шкафчика, и всё, он больше не тянулся к телефону, хотя сначала это было не так, нет, не сразу. всё, потому что радость, которую он испытал, когда получил свой первый ноутбук, даже не шла ни в какое сравнение с этим, Nokia была другой, потому что он совсем не ожидал Nokia, он принял объяснение Босса, что раньше ему не нужен был мобильный телефон, никакой необходимости, потому что только разговоры, которые происходили между ним и Боссом лично, были настоящим делом, как выразился Босс, и это никогда не должно быть разрушено никакими техническими средствами — за исключением домофона Хоххауса — они вдвоем составляли отдельный мир, сказал Босс, и тот факт, что у всех остальных был мобильный телефон, был другим, совершенно другим, так же как и то, что у него, Босса, тоже был мобильный телефон, причём не один, хотя Босс никогда не пользовался этими телефонами для личных дел, потому что для него существовало только это личное дело, и это был Флориан, и Флориану было приятно это слышать, так что он прогнал мысль о собственном мобильном телефоне, он принял довод Босса,
но затем наступил неожиданный момент, телефон сунули ему в руку, и причины, по которым он должен был купить Nokia, внезапно стали такими же убедительными, как и причины, по которым раньше у него его не было, но кого, черт возьми, волновало, почему у него раньше не было телефона, а теперь он у него внезапно появился, вот он у него в руках, это было главное, и Флориан понес его домой, держа на расстоянии от себя, словно боясь, что он выронит его, если будет держать его как-то иначе, и он осторожно положил его на кухонный стол, словно боясь, что даже самое маленькое движение может его сломать, но мобильник не сломался, Флориан несколько раз закрыл глаза и открыл их, и Nokia все еще лежала на кухонном столе, значит, это была правда, он не спал, у меня есть Nokia, подумал он, в голове гудело, затем он побежал к герру Кёлеру, затем снова побежал домой, и в течение следующих двух дней он самостоятельно открывал столько секретов мобильного телефона, сколько мог; Он знал о сотовых телефонах гораздо меньше, чем о ноутбуках. Он, по большей части, видел, как используются сотовые телефоны, но никогда не обращал на это особого внимания, так что теперь ему приходилось учиться распознавать функции сенсорного экрана, кнопки сбоку и сверху. Конечно же, он начал с зарядки телефона, потому что увидел на дисплее, что аккумулятор почти разряжен, и знал, что его нужно зарядить — Босс иногда поручал ему зарядить один из своих сотовых телефонов, — но теперь, когда он вставил один конец своего зарядного устройства в розетку, а другой конец — в маленький разъем, который он нашел внизу телефона, и загорелся дисплей, показывая, что он заряжается, он чуть не выдернул шнур с кухонного стола от волнения, и ему оставалось только благодарить свою хорошую реакцию, что все обошлось без последствий, поскольку он вовремя поймал сотовый телефон и осторожно положил его обратно на стол. Но чтобы не подвергать телефон дальнейшей опасности, Флориан не стал садиться рядом с ним, пока тот заряжался, а остался стоять на почтительном расстоянии, наблюдая за телефоном, пока он заряжался, заряжался и заряжался, иногда он делал один шаг к телефону, наклоняясь над дисплеем, чтобы увидеть, насколько он заряжен, и это всегда было самым трудным, этот первый шаг; то, что было дальше, уже не казалось таким сложным, хотя Флориан понятия не имел, как работает сканер отпечатков пальцев или значки, и поскольку он не мог расшифровать английские слова и сокращения, появляющиеся тут и там, он действовал методом проб и ошибок: он нажимал на это, нажимал на то и ждал, произойдет что-то или нет, и он продолжал нажимать на кнопки так часто, как мог, и он