вниз, хотя иногда им с мужем приходила в голову мысль, что, учитывая положение вещей здесь, может быть, лучше всего уехать, что бы вы на это сказали, муж время от времени задавал ей вопрос, если бы мы просто взяли все это, закрылись и свалили отсюда к черту — куда?! Илона накричала на него, что было довольно необычно для нее, она чуть не взорвалась, выдавая, что у нее тоже иногда возникала эта мысль, все это доставало ее, но куда?! и она сердито посмотрела на него, как будто он каркал смерть, не имея четкого представления, куда идти, потому что они что, должны были просто бросить все, что здесь построили?! когда они полностью обустроятся?! когда дела пойдут довольно хорошо, скоро они смогут начать работать над размещением туристов, чтобы остаться! Муж Илоны не издал ни звука, днями они не разговаривали друг с другом, и всё шло по старому руслу, только напряжение витало в воздухе, муж Илоны размышлял, куда бы им пойти, а Илона – как бы им остаться, и только Флориан не разделял нервозности этого туманного состояния, он не боялся того, что может случиться, не беспокоился о том, какой оборот примут события, короче говоря, если он и мучился, то не из-за этого туманного состояния, а исключительно из-за Босса, он просто не знал, что делать с этими пятью звонками, о которых, конечно же, умолчал, когда его допрашивала полиция. Они снова стояли перед Хоххаусом, разговаривая с депутатом. «За тобой пришли», – крикнул депутат Флориану. – «Снова за тобой», – добавил он с лёгкой резкостью в голосе. – «Но что мог Флориан сказать полиции?» Он сидел в гостиной у депутата…
Депутат убедил полицию воспользоваться его квартирой, отчасти потому, что она находилась на первом этаже, а значит, им не нужно было подниматься по лестнице на седьмой этаж, отчасти потому, что этим жестом депутат хотел продемонстрировать свою готовность оказать помощь; Флориан, однако, не был подходящим объектом для допроса, депутат быстро понял это, как и полиция, поскольку Флориан сидел в одном из продавленных кресел в гостиной депутата и смотрел на полицейских с изрядной долей непонимания, когда они спросили его, что ему известно о Юргене, если он его узнал, конечно, он его узнал, пробормотал Флориан, но он ничего не знал, выглядя как человек, который не может скрыть своего волнения, почему они спрашивают его о Юргене?! его мысли были совершенно другими, полностью заняты другими делами, так что после
через полчаса полиция перестала его допрашивать, как бесполезного человека, мы вернемся позже, сказали они, уходя, а депутат даже не знал, как извиниться перед Флорианом или как спасти ситуацию, он крикнул им вслед: приходите, в другой раз, конечно, моя квартира всегда открыта для властей, потому что депутат был очень зол на Флориана за то, что он не был более сговорчивым, и он даже сказал ему, довольно обиженно: почему вы не были хоть немного сговорчивы? можете ли вы сказать мне, почему? сговорчивы? спросил Флориан, но как? а депутат просто отмахнулся от него, проводил его и сердито закрыл за ним дверь, потому что Флориан искренне не понимал, какого черта они от него хотят, он ничего не знал о Юргене, кроме того, кто он такой, он никогда с ним не разговаривал, как обычно и с другими, но особенно с Юргеном или Фрицем, которых он боялся больше всего, за исключением, конечно, Карин, так что что он мог сказать? Что он боялся его так же, как и стрелял? в следующий раз он им расскажет, решил он, если будет следующий раз, а следующий раз был, потому что двое тех же полицейских позвонили в его домофон, и на этот раз они поднялись на седьмой этаж, и после того, как они перевели дух, им пришлось иметь дело с еще более сдержанным Флорианом, а именно он вообще не ответил на вопросы: (1) может ли он описать характеры Юргена и Фрица и других, которые проживали в доме на Бургштрассе 19, (2) знает ли он о характере деятельности, которую осуществляли в последние несколько месяцев жильцы этого здания, и (3) как бы он охарактеризовал главаря этой группы людей, своего собственного работодателя, — Флориан не ответил, он просто посмотрел на них, в глаза одного полицейского или другого, и ему было очень грустно ничего не видеть в этих глазах, полицейские ждали ответа, но ответа не последовало, поэтому они сменили тактику, и теперь, более угрожающим тоном, они засыпал Флориана вопросами о Боссе, от чего Флориан стал еще более сдержанным, и даже если бы он хотел, он больше не был способен ответить, так как был совершенно сбит с толку, он даже не встал, когда двое полицейских вышли из его квартиры, он просто сидел там лицом к скамейке, на которой они сидели, затем он пошел на кухню, вынул Nokia из дальнего угла тумбы под раковиной и еще раз посмотрел на список входящих и исходящих звонков — пять входящих звонков все еще были там —