в участок в Йене, даже не захотел давать дежурному офицеру личные описания, согласно которым один из них был похож на хищного зверя, наделенного сверхчеловеческой силой, и который совсем не разговаривал, только рычал, и по причинам, которые невозможно было точнее установить, перед нападением внимательно изучал стены Баххауса, да, всё верно, добавил один из свидетелей, и на нём был рюкзак, и в одном ухе у него была заткнута берушь, ну, а другой был просто мальчишка в пальто с капюшоном, долговязый мальчишка, сказал другой бездомный, и он показал, какой он тощий, ну, и всё, и полицейский действительно чуть не выбросил его записи, но потом передумал, вырвал нужные страницы из блокнота, положил их на стол дежурному офицеру, чтобы их можно было напечатать и хотя бы создать какую-то запись о том, где он был и что делал в Айзенахе, и Хорошо, что он их не выбросил, и хорошо, что дежурный офицер их распечатал, потому что это стало первой полезной зацепкой, а именно, письменная записка была отправлена в Эрфурт, и один из эрфуртских следователей доложил своему начальнику, что, по его мнению, это текущее дело связано с более ранними актами вандализма, совершёнными этим распылителем или распылителями в Айзенахе и других местах Тюрингии несколько лет назад, поэтому эрфуртским полицейским не составило труда решить, что им нужно расследовать более ранние события, и они их расследовали, и из данных по предыдущему делу у них теперь было с чем работать, потому что сразу выяснилось, что самый важный подозреваемый из всех людей, за которыми они следили в то время, был убит в Кане всего несколько месяцев назад, а именно — отметил глава комиссии по расследованию убийств в Эрфурте, сообщая об этих событиях группе — он был убит, или, если выразиться точнее, а он действительно хотел выразиться точнее, он был убит с помощью один удар, и этот один-единственный удар уже привел их к другому делу об убийстве в Кане, потому что, хотя в том случае и было использовано орудие, две жертвы там тоже были убиты одним ударом, ну, и с этим они уже вышли на его след, но Флориан как будто чувствовал это, потому что теперь он был еще более осторожен, чем прежде, и уже — живя в пещере — он держался подальше от жилых районов, но теперь он избегал их больше, чем когда-либо, лишь быстро прихватывая немного еды из того или иного заднего сада на окраине; пить воду было труднее, потому что фонтаны на главных площадях были, по большей части, не