инструменты и продолжал пытаться, и вот как это было: Флориан каждую субботу сидел в спортзале Лихтенбергской средней школы, чтобы улучшить свой музыкальный слух, но тщетно, так как он не улучшался, и Босс просто не понимал: Я не понимаю, он покачал головой, когда среди своих товарищей, с тех пор как мы репетировали, я сказал Флориану, что он должен сидеть там, и он там сидит, но его музыкальный слух - такая же катастрофа, как и в начале, ничто не цепляет этого Флориана, абсолютно ничего, но я не сдаюсь, Босс заключил свою речь, и остальные равнодушно отреагировали, говоря: да, не сдавайся, Босс, что-нибудь из этого выйдет, потому что они обращались к нему «Босс», он требовал этого от всех, никто не мог сказать, когда они стали так его называть и почему, очень немногие знали его настоящее имя, и иногда он замечал, что даже он едва ли знает свое настоящее имя, разве что если кто-то даст ему под зад, затем ему в голову смутно пришла мысль, они выпили за это, стукнули друг о друга пивными бутылками, и пиво пошло вниз, но Флориан не пил, все это знали, только безалкогольные напитки, и только когда они собирались где-то за пределами Бурга, потому что он никогда не ходил в Бург, я пью только безалкогольные напитки, Флориан поднимал руку, когда они делали заказ, и, конечно же, никто не хотел опозориться, поэтому Флориану приходилось самому приносить свой напиток, и поскольку это было неудобно для остальных, Флориану удавалось лишь изредка появляться рядом с ними, и даже тогда они не слишком над ним подшучивали, они принимали то, что он пьет только безалкогольные напитки, хотя никто не знал почему, только Босс знал почему, но он никому не говорил, что от алкоголя у Флориана по всему телу вылезала красноватая сыпь, и на твоей заднице тоже? Босс спросил, ухмыляясь в первый раз, когда Флориан признался ему в этом, да, и там тоже, Флориан опустил голову, везде, ну, ладно, тогда не пей пива, пей вина, я тоже не могу пить вина, Флориан ответил, неважно какое, если в нем есть алкоголь, у меня появляются эти красные пятна, это твоя печень, Босс кивнул, у тебя слабая печень, ну, есть еще Бах, просто приходи туда каждую субботу в одиннадцать утра, и тогда и твоя печень, и твой музыкальный слух улучшатся, потому что каково это, когда один из моих собственных рабочих не пьет пива и не имеет музыкального слуха, это не нормально, черт возьми, будь там в одиннадцать; и с тех пор Флориан всегда был там в одиннадцать, он никогда не опаздывал: Босс не потерпел бы этого, так же как он никогда не терпел никаких опозданий, если бы, например, кто-то из
Скрипачи, флейтисты, басисты или виолончелисты опоздали хотя бы на минуту, Хозяин тут же сделал им выговор, заговорив с ними о родине и долге, и он никогда этого не забывал, то есть он никогда не прощал никому, кто опоздал, опоздание — признак слабого характера, говорил он, стоя рядом со стулом, который должен был символизировать дирижерский пульт, на который из-за демократии никто не мог подняться до своего первого выступления, все еще маячившего в далеком будущем; Кто опаздывает, тот не заслуживает никакой музыки, и уж тем более Баха, и все знали, что Хозяин не шутит, то есть Хозяин никогда не шутил, а если бы и шутил, никто бы не понял, или, вернее, никто бы не понял, что он сказал что-то вроде шутки. У Хозяина был устрашающий вид, который внушал уважение его коллегам в Бурге, потому что они не были такими мускулистыми, широкоплечими и толстошеими, как он, а вместо этого — как говаривал Хозяин вначале, возможно, намереваясь пошутить, но никто не смеялся — с этими вашими бледными лицами и этими вялыми конечностями вы все похожи на больных туберкулезом, которые вот-вот сдохнут, но потом он перестал повторять это, даже в шутку, потому что каким-то образом, возможно, почувствовал по товарищам, что они не воспринимают это как шутку, он увидел в их глазах что-то, что ему не понравилось, поэтому он отступил, он остановился посреди того, что говорил или делал, и начал ковыряться в носу. или потирая свою обритую голову сзади наперед, а затем спереди назад, он нацарапывал на груди Железный крест, и к тому времени, как он закончил, все уже забыли о нем, после этого Хозяин только время от времени осмеливался напоминать им о пользе физических упражнений; Чистокровным немцам, вроде тебя, сказал он, нужны два вида силы: физическая сила, но также и сила характера, и Босс действительно показывал пример, потому что всякий раз, когда у него появлялось свободное время после работы, он шёл в фитнес-клуб «Баланс» за железнодорожным переездом, поднимал тяжести, бегал на беговой дорожке, греб на гребном тренажёре, делал сто приседаний, так что в пятьдесят три года он всё ещё был в отличной форме, как он сказал Флориану, но ты, чёрт возьми, тебе ничего не нужно делать, Счастливчик Ганс, каждый вечер я качаюсь дома или в «Балансе», а ты ничего не делаешь, только эта твоя вселенная, и ты можешь поднять сто пятьдесят килограммов, как пёрышко, не шатаясь; однажды он поднял сто пятьдесят килограммов — Босс сказал остальным на пятничном вечернем совещании —