помогите, я ждала вас вчера, сказала фрау Хопф, но ничего, как обычно, мой Флориан, мой муж больше не может, он хочет, но я не разрешаю ему ничего поднимать, объяснила она Флориану, который за несколько минут донес то, что нужно было донести, он съел завтрак, который она ему дала, и тем временем выслушал фрау Хопф: «Вон ваши друзья, — и она кивнула головой в сторону Бурга 19, — они опять бесчинствовали прошлой ночью, скажите мне, — она наклонилась к нему, — как вы можете дружить с такими людьми, разве вы не знаете, что они все нацисты?!» и возможно даже, что они приложили руку к тому, что случилось с вашим Кёлером, о, фрау Хопф, я ничего об этом не знаю, ответил Флориан, я с ними только иногда из-за Хозяина, вы знаете, они ничего плохого не делают, но фрау Хопф уже не слышала этого, потому что просто не могла поверить, что этот ребёнок может быть таким слепым – как можно так кого-то водить за нос? – спросила она позже мужа, но не стала дожидаться ответа, потому что продолжила: он хороший мальчик, этот Флориан, но мне кажется, что здесь что-то не так, – она указала себе на висок.
– что-то не так, и в этой голове действительно что-то не так, Флориан тоже это знал, поскольку эти последние часы очень тяжело на него давили, он уже выслушал депутата, выслушал фрау Рингер, а теперь выслушал фрау Хопф, он позаботился о трёх листках бумаги, но в итоге только навредил себе, потому что как будто именно те трое, которых он любил больше всего – депутат, фрау Рингер и фрау Хопф – хотели увидеть его сегодня только для того, чтобы внушить ему, что недавнее исчезновение герра Кёлера означает также исчезновение герра Кёлера из его жизни, конечно, слова фрау Рингер особенно ранили его, они действительно огорчали его, что, конечно, ни в малейшей степени не входило в намерения фрау Рингер, она искренне любила Флориана, как и весь город, они закрывали глаза на его странности, как они их называли, но не считали его сумасшедшим, разве что иногда, когда жительница Каны потеряла терпение по отношению к нему, как это в конце концов произошло, например, среди соседей по Остштрассе, с фрау Бургмюллер, а именно так она считала, когда дело Кёлера превратилось в дело, и из Эрфурта появился отряд детективов, которые спросили ее, думает ли она, что ключ к этой тайне находится у некоего молодого человека по имени Флориан Гершт, хотя она могла бы также сказать, что он был деревенским дурачком, он непредсказуемый персонаж,
Я вам говорю, а потом она схватила за руку одного из детективов, притянула его к себе и сказала ему на ухо, как будто это был секрет: единственное сообщение было то, что они были там