Дорога его была трудна, почти везде власти встречали ученика Христова жестокими гонениями, но апостол с кротостью и смирением, подкрепляемый силой своей веры, терпел скорби и страдания, переносил бедствия во имя Спасителя. И шел, шел, шел, опираясь на яблоневый посох, все дальше…
Когда он покидал очередной город, селение или семью, он видел, что лица, глаза, души людей начинали светиться изнутри – они светились Любовью.
Андрей помнил свет, который всегда окружал Спасителя. Ему казалось, что этот чудесный свет сияет в его сердце с тех пор, когда он услышал голос Господа, проникавший в его душу, в самое сердце. Этот свет он нес по миру…
Из Боспора Андрей прибыл в Феодосию, затем отправился в Херсонес. И вот уже он вскоре войдет в этот красивый город.
Еще немного постоял апостол на теплом камне, затем сошел с него, не заметив, что на шершавой поверхности остался отпечаток его босой ноги. На несколько мгновений Андрей остановился у самой кромки моря, посмотрел из-под ладони на залитое солнечным светом небо и ровным шагом привыкшего к дорогам путника, легко опираясь на яблоневый посох, двинулся по берегу вдоль моря и вскоре вошел в Херсонес.
Город встретил его обычной суетой. Апостол обошел его, наслаждаясь красотой стройных белых колонн, изысканными орнаментами, запахом моря, фруктов, трав. Он постоял на причале, наблюдая, как легкие суда выходят в море на лов рыбы, как прибывают суда побольше, привозя в город товары из далеких стран, побывал в торговых рядах, присмотрелся к тому, как идет торговля, послушал, о чем говорят люди.
Андрей делал это не из праздного любопытства – так он проникался духом этого места, настроением его жителей. Так ему было легче понять людей, почувствовать их беды, узнать надежды. Чтобы достучаться до людских сердец, их нужно понимать.
К концу дня, когда красный диск солнца коснулся потемневшего, далекого края моря, Андрей постучал в дверь небольшого, скромного дома, рядом с которым росли два стройных кипариса. Ему открыла молодая миловидная женщина, державшая на руках младенца, а рядом с ней, цепко держась за ее простое платье, стоял серьезный черноглазый мальчуган лет трех-четырех.
– Мир этому дому, – мягко произнес Андрей.
– И тебе мир, – отозвалась женщина. Ее голос был спокойным и немного уставшим.
– Не найдется ли немного места для меня в твоем благословенном доме? Я иду издалека и хотел бы отдохнуть в кругу приятных людей.
Женщина смотрела на путника. Перед ней, в дорожной, запыленной одежде, опираясь на яблоневый посох, стоял красивый, высокий, широкоплечий мужчина, с вьющимися темными волосами, в которых кое-где мелькала седина, с ясными, мудрыми глазами, над головой которого, как ей показалось в густых вечерних сумерках, мерцал свет – будто последний луч уходящего солнца ласково задержался на его макушке. От этого человека веяло миром и покоем.
Женщина немного отступила назад и шире открыла дверь.
– Проходи, путник, в моем доме тебе рады. Правда, у нас не так много места, да и ужин я смогу предложить только скромный. Но отдохнуть ты сможешь в безопасности.
– Благодарю тебя, мне больше ничего и не нужно. Меня зовут Андрей, – Первозванный улыбнулся, перешагнул порог и закрыл за собой дверь.
Русская земля, Киев, 986 год по РХ
Великий князь русский Владимир Красное Солнышко, прислонившись плечом к резному наличнику, стоял у окна и смотрел на город. Не княжеское дело? Ну и ладно… Его не беспокоило, что кто-то из бояр, или воевод застанет его за этим занятием, более подходящим красным девицам. Ага, еще прялку здесь поставить… Князь представил себе эту картину и невесело усмехнулся своим мыслям…
В последнее время Владимир чувствовал необъяснимую, смутную тоску и не понимал, что с ним происходит. Казалось бы, что может тревожить мужчину в расцвете лет, обладавшего на Руси неограниченной властью, имевшего верных друзей, могучую дружину, красавиц жен, детей, богатства?
Много сил, времени и крови он положил на то, чтобы Русь укрепилась, сплотилась и защитила свои границы. Он делал это так же, как его отец, как дед…
Уже позади были успешные походы на вятичей, радимичей, уже отвоевал Владимир у поляков Червенские города, уже русские войска ходили на Литву, хорватов и ятвягов.
Как защита от печенегов в степи, строились укрепления, был заложен Белгород, укрепился Переяславль. Русские богатырские заставы уходили на юг все дальше, высматривая степняков.