Стас чувствовал, что уже не говорит, а поет и слова не имеют значения. Он мог врать как угодно, она сердцем услышала его древнюю утробную песенку, как тетерка сквозь чащу слышит требовательный брачный зов тетерева. ..
Через десять минут он уже знал, что она из Швеции, зовут Матильда, двадцать четыре года, зимой учится в Стокгольмском университете, третье лето подряд приезжает сюда подрабатывать. Всегда мечтала познакомиться с настоящим русским "мюджиком", но здесь, к сожалению, очень мало русских туристов, а те, что есть, не заходят к ней в офис, а если и заходят, то попадаются все какие-то пузатые, хмурые и ни слова не понимают по-английски. Русский язык ужасно смешной, если послушать со стороны. Контору свою она закрывает в девять вечера, и, кроме дискотеки для голубых и розовых в соседнем городке, нет никаких развлечений. Она обожает лобстеров и тигровые креветки гриль, но для нее это очень дорого и она с удовольствием поужинает с ним сегодня в рыбном ресторане.
Когда она встала и вышла из-за своего хлипкого конторского столика, Стас увидел тугие джинсовые шорты, готовые лопнуть при первом прикосновении.
День показался ему бесконечным. Он до одури плавал, валялся на ближайшем пляже, наливался ледяным пивом, обгорел до томатной красноты. Ровно в девять вечера крепкий торс Матильды опустился на седло его мотоцикла, сильные руки, покрытые золотистым персиковым пушком, обхватили его талию, упругая грудь плотно прижалась к его спине и горячий ветер ударил в лицо.
В ресторане они так поспешно расправились с огромным лобстером, что не успели почувствовать вкуса. Стас расплатился и, обняв Матильду, прошептал ей на ухо:
- Теперь поедем к тебе.
- Нет, лучше к тебе, -возразила Матильда.
- У меня семья, - вздохнул он. Но тут же уточнил на всякий случай:Родители очень "олд фэшен".
В ответ она, невинно потупившись, заявила, что еще недостаточно хорошо с ним знакома, чтобы приводить к себе домой, и сначала надо просто погулять,
- Я обожаю купаться при луне, - сказала она и повела его на пустынный пляж. Там, в лимонном лунном свете, под шелест волн и свист кузнечиков, они поспешно избавились от своей условной одежды и принялись за дело. Сначала упражнялись в воде, потом на берегу, стоя и сидя на полотенце. Но это оказалось неудобно. Хотелось прилечь, а камни были жесткими и холодными. Матильда немного подумала и решила, что теперь знает Стаса значительно лучше.
Она жила в дешевых апартаментах в двух шагах от ресторана. Попав в свою маленькую, идеально чистую келью, предложила Стасу сигарету с марихуаной. Покурив, они продолжили прерванные игры и упражнялись до рассвета. Утром, после короткого тревожного сна, она сказала, что должна отправляться в офис, а он может еще побыть здесь, поспать, отдохнуть и дождаться ее.
Стас долго валялся в постели, потом перекусил в кафе, спустился на пляж. Вечером на мотоцикле заехал за Матильдой, опять они ужинали лобстером, купались при луне, курили марихуану, а ближе к рассвету она предложила таблетку экстази, чтобы восстановить силы.
Утром она довольно грубо растрясла его и сообщила, что из города вернулся хозяин офиса, ее постоянный бой-френд, и следует немедленно освободить помещение. Кроме того, она напомнила о его желании взять напрокат джип и предложила внести небольшой денежный залог. Станислав счел это излишним, сказал, что раздумал брать машину, и в результате они с Матильдой расстались крайне холодно.
Сонный, мятый Стас отправился колесить по острову. Страшно не хотелось возвращаться к родителям на виллу. Он долго отсутствовал, не звонил, и предстояли неприятные объяснения. На это совершенно не было сил, и он решил на" несколько дней снять комнату в одной из тихих горных деревень.
У него был постоянный маршрут, каждый раз он останавливался выпить воды и метаксы в таверне "У Спироса"...
Полицейский офицер тронул его за плечо, и пришлось открыть глаза, отвечать на вопросы. По-настоящему Стас очнулся, лишь когда услышал:
- Вы принимали какие-нибудь наркотики сэр?
- Нет, разумеется, нет,- ответил Стас слишком поспешно и тут же заметил неприятное напряжение в глазах офицера.
- Боюсь, вам придется пройти медицинекий тест на наркотики, в противном случае иск не может быть принят.
Стас растерялся, не знал, что ответить, но тут, к счастью, подоспел Николай на своем маленьком белом "Рено". Несмотря на внешнюю тупорылость, он отлично владел английским, довольно быстро разобрался в ситуации и взял на себя все объяснения с полицией.
Через час белый "Рено" благополучно отчалил, увозя на заднем сиденье Стаса, вялого и безразличного, как ватная кукла.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
От прошлой жизни у Сергея осталось только имя. Отчество и фамилия были изменены. Райский выдал ему два паспорта, оба с фотографиями Станислава. Один принадлежал Герасимову Станиславу Владимировичу, русскому, 1964 года рождения. Второй - Найденову Сергею Михайловичу, тоже русскому, того же года рождения. На обе фамилии Сергей получил водительские права. Кроме того, на Герасимова имелись документы на три машины и пара кредитных карточек, а на Найденова удостоверение майора ФСБ. В удостоверение был вклеен его собственный снимок. Для этого пришлось замазать гримом красные рубцы.
- Вы попали в небольшую автокатастрофу, - объяснил ему Райский, - все это время вы лежали в военном госпитале под Москвой и никого не хотели видеть, в том числе и двух своих постоянных любовниц.
Он тут же протянул ему фотографии двух женщин. Первую, круглолицую миленькую блондинку с наивными голубыми глазами, звали Галина Качерян. Именно у нее ночевал Станислав, когда произошло покушение.