— Что? — мои глаза расширяются. — Нет! Я не могe сделать этого. Твой рак просто не испарится за ночь. Мы должны бороться, — качаю энергично головой.
— Пожалуйста? Я так устала от всех этих операций. Я не хуже тебя знаю о раке. Люди на моей стадии в среднем проживают три-шесть месяцев, а я прожила год. Моё время придёт в один день, — мама нежно сжимает мою руку.
— Ты не можешь оставить меня, — начинаю плакать. — Ты — моя мама, и я нуждаюсь в тебе.
— Я всегда буду с тобой в твоём сердце, — она берёт мою руку, прикладывая наши ладони к моему сердцу.
— Нет, — качаю головой, чувствуя текущие по щекам слёзы, капающие на джинсы. — Я не могу позволить тебе оставить меня.
— Ты должна, милая. Я бы хотела жить, чтобы увидеть как ты выйдешь замуж и родишь прекрасных внуков, но я понимаю, что этого не будет. Я просто хочу, чтобы ты пообещала мне, — мама кладёт наши руки в прежнее положение. — Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что влюбишься в достойного человека. Я знаю, что ты напугана, но где-то в мире есть мальчик, который будет относиться к тебе как к настоящей принцессе.
— И, в конце концов, оставит меня в один день, — вытираю новые слёзы.
— Но не твоя истинная любовь, — она слабо улыбается мне. — Сначала ты встретишь нескольких лягушек, но я обещаю тебе, что найдётся достойный принц. Посмотри на своего отца: он со мной, и вместе мы прошли через всё это. Он никогда не покидал меня.
— Какое твоё следующее желание? — сильно жмурю глаза, надеясь, что это только кошмарный сон.
— Когда я умру, я не хочу, чтобы ты грустила вечно. Ты должна идти и продолжать жить своей жизнью. Следуй своим мечтам, путешествуй по миру. Я ведь знаю, ты всегда хотела этого. Не позволяй ничему встать на твоём пути, — мама поглаживает большой палец на моей руке.
— А как же папа? — новая слеза скатывается по моей щеке.
— Я уже говорила с ним об этом. Он согласен со мной, — мама вздыхает. — Ты не должна позволять мне стоять на твоём жизненном пути. Теперь, пообещай мне.
— Я не могу, — качаю головой.
— Милая, пожалуйста. Пообещай мне, — она просит, и я делаю глубокий вдох, стараясь сдержать слёзы.
— Я-я о-обещаю, — заикаюсь от нахлынувших эмоций.
— Обещаешь, что? — мама просит меня. Я прикусываю губу, не в силах ответить что-нибудь. Почему она заставляет меня говорить это? Чувствую себя так, словно помогаю писать ей завещание. Я действительно не хочу давать эти обещания, потому что не хочу исполнять их. Я не уверена, что смогу выполнить их; также просто не смогу нарушить данное ей обещание. Мама всегда ненавидит, когда люди обещают, а затем не могут это выполнить.
— Я обещаю, что тебе больше не будут делать операции, постараюсь влюбиться и не буду грустить, — мне удаётся сказать это сквозь слёзы.
Мама улыбается настоящей, искренней улыбкой впервые за долгое время.
— Спасибо. Тебе уже пора на работу, время девять, — она говорит, и я киваю головой, вставая.
— Позвоню завтра, — наклоняюсь, обнимая её худое тело.
— Может быть, ты встретишь свою настоящую любовь сегодня, — мама посмеивается, но я качаю головой.
— Сомневаюсь. Единственным парням, которых я встречу сегодня, по семь лет. Я люблю тебя.
— Никогда не теряй надежду, — мама шепчет мне в след.
Таннер сидит в одном из пластиковых стульев в зале ожидания с ещё несколькими людьми. Я случайно роняю ключи, уже подходя к Таннеру, поспешно поднимая их. Я не уверена, что смогу прямо сейчас вернуться в Диснейленд. Голова Таннера мгновенно приподнимется, и он вскакивает на ноги, замечая слёзы на моём опухшем лице.
— Пошли. Давай уйдём отсюда, — Таннер приобнимает меня одной рукой за плечи, притягивая ближе к себе.
Мы вместе выходим из больницы, подходя к моей машине. Мы оба молчим, и я всё ещё плачу. Зачем я согласилась на её просьбу? Она сказала, что хочет сдаться и не желает больше операций. Она собралась уступить болезни.
— Хочешь поговорить со мной об этом? — Таннер спрашивает после двадцати безмолвных минут езды, находясь за рулём.
— Мне пришлось пообещать ей некоторые вещи, — вытираю слёзы рукавами кофты. Парень по-прежнему молчит, ожидая, пока я продолжу. Именно поэтому он мой лучший друг, так хорошо знающий меня. Таннер прошёл через многое вместе со мной, и они действительно мой лучший друг. — Она заставила меня пообещать, что больше не будет никаких операций, также мне нужно влюбиться и не позволять её смерти разрушить мои мечты, — поговариваю, всё ещё находясь в шоке от последней части.
— Тогда тебе нужно сделать эти три вещи, чтобы сделать её счастливой, — он смотрит на меня.
— Нужно. Я обещала ей, — подгибаю ноги в коленях к груди, обнимая их.
***
— О! Вы пришли. Ричард хочет поговорить с тобой, — Никки обращается ко мне, когда мы с Таннером заходим в гримёрку.
Ричард? Наш менеджер? Это уже мне не нравится.
— Хорошо. Пойду узнаю, что он хочет, — выхожу из помещения, направляясь вниз по коридору.
На Диснейленд работают множество менеджеров, но далеко не все из них дружелюбные. Ричард, например, один из тех начальников, от которого все стараются держаться подальше. Он любит находить пустые причины для увольнения работников. За всё время работы здесь я только раз встречала его. Это было, когда я устраивалась, он сказал мне только «здравствуйте» и ничего больше. Здесь практически каждый боится его, сплетничая о нём за его спиной.
Как только я достигаю дверей кабинета Ричарда, то стучу два раза. Громкое «войдите» слышится с другой стороны. Я открываю деревянную дверь, замечая мужчину, сгорбившегося за столом, пишущего что-то на листе бумаги. Он приподнимает голову, замечая меня и улыбаясь. Он правда только что улыбнулся мне?
— О, мисс Грейс, было любопытно узнать, когда именно Вы появитесь здесь, — Ричард откладывает ручку, откидываясь в кожаном кресле.
— Простите, что заставила Вас ждать. Я была у своей мамы, — извиняюсь, садясь на один из стульев перед его столом.
— Я знаю. Ваша подруга Никки рассказала мне, — он объясняет. — Я позвал Вас сюда, потому что мне нужно, чтобы Вы кое-чем занялись на этой неделе.
— Мне нужно будет играть роль нового персонажа? — кладу ладони на колени.
— Нет, — Ричард качает головой. — Вы слышали, что One Direction здесь, у нас, в Диснее?
— Да, я, на самом деле, встретила из вчера, — отвечаю честно.
— Вот и отлично! Я хочу, чтобы Вы были их личным гидом, в течение всего времени, что они здесь. Как вы знаете, они достаточно знамениты, и будет лучше, если они будут находиться в безопасности. Это означает, что Вы можете использовать пропуски, позволяющие проходить на аттракционы без очереди, и сеть служебных подземных туннелей.
Он только что сказал, что хочет, чтобы я водила One Direction по утилидорской диснеевской (*1) системе ходов? Вау. Обычно туда никого не пропускают, кроме сотрудников.
— На этой неделе Вы не будете играть роли персонажей. Вы можете быть в своей повседневной одежде, когда будете с ними, — Ричард заканчивает.
— Могу я узнать, почему Вы выбрали именно меня? — встаю, направляясь к выходу.
— О, это не я, а Луи Томлинсон.
Комментарий к six
*1: Утилидорская система ходов Диснея — одна из крупнейших в мире система подземных туннелей, предназначенная для упрощения работы персонала Диснейленда. Являются служебными коридорами, закулисьем Диснея. Проходит под большей частью территории Диснейленда.
seven
Ричард сказал мне, что парни из One Direction хотят отдохнуть как обычные посетители. Это объясняет, почему я сейчас стою перед входом в «Magic Kingdom», ожидая их. Я здесь уже двадцать минут в довольно жаркую погоду. Надеюсь, они захотят на водные аттракционы, иначе мы все получим солнечный удар.