"Я здесь" АльбиреоМКГ
Пространство и время
История первая.
– А, – обрадовался Фэдж, – возможно, нужно тут спросить не пространство, а время. Запроси время между кадрами.
Мерджен и Хан одинаково тепло посмотрели на Фэджа. Синие, очень темные, глаза криминалиста вспыхнули интересом. Но с Фэджем никогда не знаешь, связан ли его вопрос с делом, может, ему просто стало интересно. Фэдж часто решал какие-то свои задачи, непонятные никому.
– Время? – обернулся к нему Роддон.
– Да, если не отвечает пространство, можно попробовать выяснить его через время, – как что-то очевидное пояснил Фэдж.
Роддон пожал плечами и запросил время.
– Ага! – радостно улыбнулся Фэдж.
– 10 в минус 37 секунды? – удивился Хан, – это...
– Это очень быстро, – усмехнулся Роддон.
Хан посмотрел на довольного Фэджа.
– Теория квантовых переходов, – широко улыбался криминалист, ожидая понимания от оперативников.
– Родной, давай, как для альтернативно одаренных, – улыбнулся Хан.
– Фэдж пытается сказать, что это квантовый переход, – сказал Мерджен.
– Это я понял, по словам «квантовых» и «переходов», – усмехнулся Хан, – наверное, нужна более подробная пояснительная база.
– Время инфляции 10 в минус 37 степени секунды, – пояснил Фэдж, – за это время ложный вакуум переходит в обычный. Но в ложном вакууме постоянно происходят флуктуации, постоянно происходят квантовые процессы. И за эту долю секунды создаются новые вселенные. Камера, как наблюдатель, смогла зафиксировать квантовый переход. Если бы мы наблюдали появление Кейры, для нас бы она просто вошла во двор, мы бы не видели никакого затемнения, мы бы моргнули, а даже если бы не моргали, и наше зрение было бы совершенным, наша память выдала бы нам кусок данных, словно эта девочка всегда тут была. Но у камеры нет памяти и воображения, и мы теперь можем разбирать кадры на любые части. Поэтому удалось зафиксировать вот такое физическое явление. Я не был уверен, что эта величина постоянная, решил попробовать. Время могло быть другим, но, похоже, наш случайный эксперимент доказывает, что это время инфляции постоянное. Для нашей группы миров, по крайней мере. Надо сообщить в Академгородок, пусть зафиксируют и проверяют.
– То есть это доказательство, что Кейра Сонги действительно пришла из другого мира? – спросил Хан.
– М-м, – задумался Фэдж и взял из стаканчика соленую палочку, вкусно хрустнул, – можно и так сказать.
Роддон недоверчиво дернул головой. Проверил еще несколько раз, но компьютер упорно показывал один и тот же результат.
– Этого не бывает, – помотал головой Роддон.
– Ты к Лоуджу сходи, ему расскажи, чего бывает, а чего нет, все его призраки и прочая нечисть тебя с удовольствием послушают, – усмехнулся Хан.
Туда, где ждут. Лишние пазлы. АльбиреоМКГ
---------------------------------------------------------------
История вторая.
За окном был ее город.
К нему хотелось прикоснуться, но пальцы скреблись по стеклу. Дыхание оставалось на стекле.
Выбирала ли она жить отдельно от города, за плотным стеклом? Нет. Просто она оказалась достаточно миловидной, чтобы ее можно было подростком продать. И достаточно удачливой в генетическом плане, чтобы по мере взросления становиться красавицей, а не быть выброшенной в низший мир рабов, потому что дополнительно на раба средней руки господа никогда не тратились, а ее миловидность пропала, вместе с таким приятным возрастом.
Хотя удача была наносной. Да, она ходила в дорогой одежде, потому что ее хозяину льстило, что она похожа на самую дорогую рабыню города, и он старался свою украсить похоже. Но за это и платить приходилось дорого, за каждый подарок от хозяина она расплачивалась его ненавистью, что она не другая. Он выставлял ее на показ, ей могли пользоваться его гости и ему опять льстило, что им она нравится, что она их возбуждает, но потом он бил ее до полусмерти за то, что она была с другими. Однажды она попыталась отказать гостю и тогда ее избили дважды за непослушание, а когда она стала достаточно здоровой еще и за то, что господину пришлось потратиться на ее лечение.
Порой лежа под обезболивающим она ненавидела ту, другую, на кого ее делают похожей, за то, что она не обычная. Что она ведет себя как-то иначе. Что умеет смотреть холодно, что умеет улыбаться так, что у ее хозяина тут же встает, и она из-за этой улыбки погружается в боль и ненависть от собственного хозяина. За то, что окружающие другую мужчины к ней не прикасаются, насколько бы откровенно она не выглядела. Она ненавидела ее за ее свободу, за то, что она соприкасается с городом. Она понимала, что глупо ненавидеть другую за собственные беды, но на ее образе так много всего было завязано, что сложно было оторваться и ненавидеть мужчину, который был достаточно мил с ней, пока на экране не возникало лицо другой, недостижимой.
В глазах темнело, силуэт города пропадал, и слезы потекли из глаз. Совсем недавно, она красавицей стояла у окна и любовалась городом, а гости хозяина любовались ей. Потом началась боль и унижение, потом наказание. Она опять не может дышать, опять ее кровь заливает пол, опять пропадает город, и она опять не знает, вернется ли он вновь. Вернется ли он вновь, хотя бы силуэтом, хотя бы через окно, она давно уже знает, что прикоснется к городу своим телом, только когда умрет.