- Да как ты смеешь?! Я его законная жена! – стала возмущаться Перси.
- Живущая в дальнем крыле, - напомнила ей Минфа. – Послушай меня, девочка, ой, простите, миссис Блейк, - смело продолжала горничная, складывая полотенца и грязное белье в наволочку, - это совсем не ваше дело, но спешу заверить, юная леди, вы обратились не по адресу. Всего вам хорошего, - напутственно бросила Минфа, оставив миссис Зазнайку ломать голову и кипеть от злости с открытым от удивления ртом.
Ее умыли! Мастерски! С ехидной улыбочкой! И кто?! Собственная горничная! ЗА-ШИ-БИСЬ!
Спустившись, наконец, вниз она обнаружила сидящими за столом Харона, Адоса и того юношу, именуемого Цербером.
- Цер… то есть Джордан?! – удивленно воскликнула девушка, садясь за стол завтракать.
- Ничего, называй, как захочешь, - добродушно ответил парень, махнув рукой.
- Когда ты вернулся? - без задней мысли спросила девушка, искренне радуясь его присутствию.
- Сегодня утром, - не сразу ответил Пэрриш, подумав, что попал в Аид уже глубокой ночью.
За завтраком велась непринужденная беседа. Харон сосредоточенно о чем-то думал, рассматривая всех вместе и каждого в отдельности. Цербер был неизменно мил, рассказывая о своем доме, родителях, братьях и сестрах, делясь своими первыми впечатлениями об Олимпе и его жителях. Адос Блейк сменил свою серьезную и хмурую мину на довольную улыбку, добродушно сияя новеньким долларом. Он словно помолодел лет на десять. Неужто секс так плодотворно влияет на внешность?
«Ну еще бы! После такой бурной ночи страсти!» - в сердцах злилась Перси, хмуро глядя на своего фиктивного мужа-дядю. Девушке вдруг захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Она остро желала вернуться в обычное русло, ходить в школу, общаться с одноклассниками с Геркулесом, которого не видела почти месяц. А когда, собственно, она сможет вернуться в Олимп в свою нормальную жизнь?
- Ну что детка, ты готова? – улыбнулся Аден Блейк, вырывая девушку из задумчивости.
- К чему? – осторожно спросила она, ненадолго откладывая терзавшую ее мысль непременно выяснить, кто был с хозяином преисподней сегодня ночью.
- Увидеть остальные подарки ко дню рождения и попытаться протянуть оливковую ветвь мира своим нерадивым предкам, - мягко улыбаясь, ответил дядя, накрывая руку Перси своей. – Дай им еще один шанс, девочка. Деметра и Зевс слезно меня просили организовать с тобой встречу.
Глава 19
У адских врат с обеих сторон было установлено несколько кресел и сервировочных столиков с горячими и прохладительными напитками, чтобы Зевс снова не бухтел, что Адос Блейк негостеприимный хозяин. Сквозь прозрачную преграду было хорошо все видно и слышно, просто Персефона не могла пока выйти за пределы Аида, а ее родители не могли туда проникнуть и прикоснуться к дочери.
Зевс старался изобразить живейший интерес, бросая взгляды на остальных обитателей преисподней проходивших мимо. Деметра сидела на краешке кресла, не сводя виноватых глаз с хмурой Персефоны.
- Спасибо, что дали свою кровь тогда в больнице и доставили сюда остальные подарки, - первой нарушила молчание девушка. – Хотя, наверное, не стоило утруждаться, я все равно на днях вернулась бы обратно в дом Блейков. Только вот Гестия…
- За нее можешь не волноваться, Перси, - подала голос Деметра, кусая губу. – Ее там больше нет. Кронос отослал твою тетку в мир людей на очень долгий срок. Теперь домом верховных богов управляю я, и… если ты не возражаешь, мы могли бы жить вместе и… попробовать еще раз наладить наши отношения, начав все с чистого листа. Без всякой лжи и недосказанности.
Персефона тихо молчала, обдумывая ситуацию. Хвала небесам, что эта змея Гестия больше не будет мозолить ей глаза, и портить жизнь. Но как вновь довериться человеку, который тебя бросил, а потом еще так подло обманул?
- Детка, дай нам с матерью второй шанс. Мы всё понимаем, тебе нужно время, - подал голос Зевс, делая глоток чая со льдом, - если ты не хочешь жить в доме Кроноса, можешь пожить пока у меня или подыскать себе жилье где-нибудь в центре Олимпа. Думаю, вряд ли твой супруг будет против, - с долей сарказма выдавил отец, удобнее располагаясь в кресле.
- Да нет, все нормально, - ответила Персефона, быстро взглянув на мать. – Мне нравится жить в доме дедушки, - добавила юная Блейк, намекая на тот факт, что она теперь птица вольная и может приходить и уходить когда ей взбредет в голову, изредка пересекаясь с родившей ее женщиной.
- Зед, ты не мог бы оставить нас с дочерью ненадолго наедине? – попросила Деметра, взглянув на брата.
- Конечно, как скажешь, дорогая, - серьезно ответил Зевс, накрывая ладонью руку молодой женщины, после чего стремительно поднялся с кресла. – Пойду, пройдусь вдоль Великой Китайской стены, - в шутку кинул он, имея в виду нескончаемые и непроходимые границы Аида. – Удачи вам, милые, - добавил он, медленно удаляясь от адских врат.
Проводив брата глазами, Деметра перевела свой взгляд на дочь, тихо сидевшую в кресле и слегка заламывавшую один из тонких пальцев.
- Прости меня, Перси, я поступила подло, солгав тебе про парфюм и вообще, - слегка нервничая и заикаясь, начала старшая Блейк, проедая глазами землю под ногами. – После стольких лет мне нужно было лучше подготовиться к встрече со взрослой дочерью.
Трудно было произносить слова истинного раскаяния, которые раньше никогда не слетали с губ Деметры. Просить прощения?! Увольте! Это не ее стиль! Она верховная богиня, самая младшая в семье Кроноса Блейка, душа любой компании и просто красавица. Ей все и всегда сходило с рук. Но это было в детстве и юности. Она давно уже вышла из этого возраста и должна теперь сама отвечать за свои поступки и нести за них ответственность, тем более перед единственной дочерью.
- По воле отца я не могу теперь покидать Олимп, так что попросила Зевса заглянуть в Париж и купить тебе подарок персонально от меня, - неуверенно продолжала Деметра, доставая из фирменного пакета от Сhristian Dior продолговатую коробочку. - Это набор мини духов от Диор. Здесь пять флаконов с разным запахом. Я не знала, какой тебе понравится, так что попросила купить именно этот комплект, - сказала старшая Блейк, снимая картонный чехол и показывая дочери пять стеклянных бутылочек разного цвета и формы лежавших на бархатной поверхности.
- Спасибо, не нужно было, - без всякого интереса произнесла Перси, едва удостоив взглядом подарок матери.
- Понимаю, дорога ложка к обеду. Сделанного не воротишь, - обреченно процедила женщина, закрывая футляр и кладя его рядом с собой на кресло. – Моему поступку нет оправдания. Я действовала необдуманно и жестоко. Я редко перед кем-либо оправдывалась и сейчас, глядя на тебя мне кажется, что мы как бы поменялись местами. Ты взрослая и серьезная женщина, в то время как я чувствую себя все той же семнадцатилетней безответственной и глупой девчонкой.
- Зачем ты вернулась? – с нажимом и болью спросила Перси, желая как можно быстрее получить ответы на интересовавшие ее вопросы и закончить этот бесполезный разговор. – Если ты нуждаешься в деньгах я дам тебе их…
- Деньги теперь для меня ничего не значат! – воскликнула Деметра, вскочив со своего места и делая стремительный шаг в сторону дочери, но тут же натыкаясь на невидимую преграду. – Будь прокляты эти стены! – крикнула она, безуспешно пытаясь проникнуть сквозь них и быть ближе к Перси. – Милая, я горько сожалею о том, что бросила тебя! – сквозь слезы цедила Деметра, впиваясь ладонями в прозрачную защиту. - Что не вспоминала о тебе! Не звонила, не присылала подарков! Я привыкла полагаться на свое высокое положение и удачу, но она жестоко посмеялась надо мной! Я часто влюблялась, была неосторожна и неразборчива в связях! Некоторые мужчины, которых я считала неотразимыми, в полном смысле слова жили за мой счет. На тот момент я была счастлива, не особенно задумываясь над этим! Не желая обременять себя побочными детьми, я сделала пару абортов, о чем теперь дико сожалею! А когда, наконец, остепенилась и нашла себе достойного кандидата в мужья, оказалось, что я бесплодна! Три последних года и почти все свои оставшиеся деньги я потратила на лечение! Но все тщетно! У меня больше никогда не будет собственных детей! Ты мой единственный ребенок, Перси! – сквозь душившие слезы выдавила женщина, сползая по невидимой стене на землю и пряча заплаканное лицо в ладонях.