Рычащий клубок из двух тел выкатился на главную площадь, где лежали остатки полуживого Гнезда. Снова противники отпрыгнули друг от друга. Рисска мельком глянула на Гнездо, надевая на руки адамантиновые перчатки. Существо воспользовалось паузой, и бросилось на неё снова. Оно очень быстро училось. Оно перенимало приёмы и опыт Рисски.
Но опыта у Рисски оказалось больше. У Рисски оказались знания, которых существу не смогло дать Гнездо, и дворфское снаряжение. И бой неожиданно закончилось.
Рука в адамантиновой перчатки пробила существу сердце. Оно попыталось выдернуть руку из раны, освободиться, но не смогло. Оно затихло, и пар от его кожи перестал идти. Рисска аккуратно положила существо на землю и закрыла ему глаза.
— Зачем? — грустно спросила Рисска на языке, который в этом мире никто не знал.
Воздух донёс до неё знакомый запах. Она подскочила, и прыжком бросилась к источнику, замахнувшись рукой в адамантиновой перчатки и в последний момент остановилась.
Старый, очень старый крысолюд стоял перед ней, склонив голову, с поднятыми вверх руками-лапами. Его посох лежал на земле. За ним стояли ещё несколько крысолюдов, с поднятыми руками и сложенным оружием.
Крысолюд пах вкусно. Остатки инстинктов кричали, что это добыча. Что её надо догнать, поймать, убить, съесть. Рисска облизнулась и клацнула двойными зубами.
Крысолюд вздрогнул и встал на колени. То же повторили и остальные. Их было чуть больше дюжины. Старый крысолюд что-то говорил, пытался сказать, трещал зубами и присвистывал. Говорил на языке, который Рисска не понимала.
— Не враг? — уточнила Рисска на языке людей, которого крысолюд, Книррак, не знал. Старый шаман попытался ещё что-то сказать, но они не понимали друг друга. Рисска задумалась. Вздохнула. Пожала плечами, и махнула им рукой. Она пошла назад к гнезду. Оставив вкусную добычу — крысолюдов — позади.
Книррак встал. Поклонился ужасному существу, и торопливо повёл остатки племени подальше отсюда, пока существо не передумало. Им снова придётся уйти, снова придётся искать новое места, как когда-то давно, во времена его далёкого детства. Но теперь у них есть шанс. Крошечный шанс создать новое племя.
Крысолюды ушли. Рисска стояла у Гнезда. На земле лежала тело её неудачной копии. Гнездо всё ещё было живо. Оно попыталось отдать команду Рисске, так же как это делало с крысолюдами.
"Защити… гнездо…"
Но Рисска не слышала его. Она не могла использовать магию, артефакты. Её было нельзя лечить или усилить магически. Но также на неё не действовала телепатия, проклятия и магия разума, менталистика. Просьба гнезда ушла в пустоту. Рисска понюхала израненное Гнездо. Укусила его и откусила кусочек, стала задумчиво жевать его.
Она кивнула. Нормально. Странная куча мяса подойдёт для того, чтобы восстановить силы после боя. От неё долго шёл пар, и много ран залечилось. Значит, надо есть. Рисска уселась на землю и неторопливо принялась за трапезу.
Когда через много дней, сюда, наконец, добрались дворфы, они не нашли ни Гнезда, ни Рисски, только мёртвое поселение. Засохло и завяло кожистое покрытие пола. Потрескались и раскрошились домики крысолюдов. На мёртвых полях гнил урожай. Не осталось ни следа ни от Гнезда, ни от крысолюдов. На окраине Дворфы нашли что-то вроде надгробия с надписью на неизвестном языке. Там Рисска закопала тело своего противника.
Дворфы остались в недоумении. Они вернулись назад в Ногг Кальдир и совет снова устроил там очередное заседание, но так ничего не решил. Рисска же продолжила путешествие. Она двигалась дальше, на север, в поисках "чешуи драка".
Вилдмонд
Алахард, величайший архимаг в истории человечества, вздохнул. Посмотрел на прекрасную лабораторию, которую собрала ему Элиза Крауфорд и покачал головой. Конечно, он видел лаборатории лучше. Даже построил пару таких, в одной из своих башен. Правда, потом он забыл, где именно эта башня находится, но это мелочи. За пару десятков лет он её найдёт. Наверное.
Алахард провёл концом своего посоха в воздухе. Многочисленные свитки и куски пергамента взлетели со стола, закружили по комнате, и начали собираться в стопки по известному лишь Алахарду принципу. Когда процесс закончился, Алахард открыл кожаную сумку на поясе, и свитки нырнули в неё. Ещё одно движение посоха, и пробирки в лаборатории задрожали, предметы и инструменты начали двигаться, расположились стройными рядами, а потом шум утих.