— На выход. Еда, потом на тренировочную площадь. Сегодня проверяем способности. Будет бой.
Как и сказал Гларнак. Новички потянулись к двери. Тальграк заметил, что Наставник бросил взгляд на пустующие кровати. Он попытался вспомнить, кто там лежал, и не смог.
В зале для трапез раздавал еду новый, незнакомый демон. Почему-то в этот раз пропитанная миазмой похлёбка оказалось чуть жиже, и Тальграк видел, как в стороне кухни мелькают незнакомые фигуры и стражники. Он быстро проглотил свою похлёбку, и отправился на плац. Там Наставник выстроил их и произнёс:
— Сегодня проверка ваших навыков. Разбиваетесь на пары. Превращение разрешено. Не убивать противника.
Его голос разносился далеко вдоль рядов новичков. Наверное, усиленный магией. Наставник задумался на мгновение и продолжил:
— Миазма даст силу. Сила определит роль и ранг. Место в крепости и мире. Сильный повелевает слабым, так велел повелитель.
— А люди? — вдруг спросил кто-то из рядов, и Наставник нахмурился.
— В этом мире демоны сильнейшие и люди слабы. Сильный повелевает слабым, и люди — добыча демонов. Слабые существа, что не могут вынести дыхание наших земель.
Тальграк скосил глаза, и попытался увидеть, кто задал вопрос. Вместо этого он заметил, что на краю тренировочной площадки стоит Альзаммос, с коробкой в руках.
— Разбились на пары. Начали! — скомандовал Наставник.
Всё случилось так, как сказал Гларнак. Наставник провёл несколько коротких сражений и выбрал сильнейших. Тальграк заметил, что Наставник не сказал ничего про зелья из Миазмы, но рядом с Альзаммосом стояла уже небольшая коробка. Значит, им говорили не всё. Значит, ему повезло узнать то, что не знали другие. Тальграк старался. Усталость от ночного использования заклинания давала знать о себе, но с трудом, он смог призвать когти, усилить мышцы. Снова в нём циркулировал жгучий поток силы, снова стало легче драться. Он попал в группу сильных с огромным трудом — оказался слабейшим из них.
Как и сказал Гларнак, Альзаммос принёс зелья. Маг раздал их победителям. Альзаммос узнал Тальграка — наклонил голову, выдавая зелье, но не сказал ничего. Тальграк выпил своё зелье, и за всю свою жизнь он никогда не пробовал ничего вкуснее.
Наставник освободил их от работ до конца дня и отправил назад, в их "барак". В теле Тальграка разгорался жар, вместе с ним накатывала сонливость. Мир темнел вокруг, и он с трудом дополз до своего ложа. Тальграк вспомнил, как Альзаммос смотрел внутрь своего ящика с зельями, чуть наклонив голову. Вспомнил, как взглянул на крепостные стены и ему снова показалось, что часовые стоят слишком далеко друг от друга. Образы быстро исчезли. Тальграк почувствовал, как в его теле разгорается жар, как что-то меняется внутри.
Наступила темнота. Тальграк провалился в сон.
Глава 57
Земли Демонов. Таальшазерк, приграничная крепость
Демоны редко болеют. Агрессивный, пропитанный Миазмой мир их земель полон ядов. Растения, насекомые и звери пытаются часто отравить свою жертвы — укусом или распылив отраву в воздух. Отравить, чтобы парализовать или ослабить, а потом сожрать. Но болезней в этом мире мало. Быть может потому, что ослабевшее существо не живёт долго, а потом болезни не успевают распространиться. Сильный, став слабым, часто быстро гибнет.
Демоны редко болеют, но Тальграк лежал в состоянии очень похожем на человеческую горячку. Он провалился в очень глубокий, вязкий сон, из которого никак не мог выбраться. Тело его разогрелось, от него поднимался лёгкий пар, а он ворочался и дёргался в полузабытьи, долгие часы. Он слышал обрывки шума. Шаги, голоса, новые, слабые ароматы в воздухе. Кто-то звал его, где-то очень далеко, и зудело настороженно его чувство опасности. Он смутно ощущал, как его тело медленно меняется, и становится чем-то другим, как расползается по нему пульсирующий жар.
Он провёл в забытьи весь день, и очнулся вечером. Резко открыл глаза, уставился в потолок, тяжело дыша. Он устал, и хотел есть, но никогда раньше он не чувствовал себя так хорошо. Какая-то тревожная мысль крутилась на задворках сознания, но он отмахнулся от неё.
В его теле теперь медленно, лениво, но безостановочно циркулировало тепло. Сила, которую раньше надо было уговаривать и заставлять проснуться, теперь безостановочно двигалась по его телу сама. Пульс же его сердце замедлился и стал тише, но это не беспокоило его — он чувствовал, что так и должно быть. Миазма важнее чем кровь.