Во-вторых, благодаря делу о химере, у Нормана и Элис открылось железное формальное основание отправиться в Гренландию за казенный счет для проверки биографии Седны Расмун. За частный счет ехали только дети. Найдите хоть одного европейца в здравом уме, который упустит такой случай - и можете считать себя потрясателем основ культурологии.
В-третьих, через два дня совершенно неожиданно решилась главная служебная проблема, удерживающая Элис в Париже…
…
23.
Звонок Элис застал Нормана во время просмотра оперативных сводок за первую половину дня.
- Привет! Ты очень занят?
- Как тебе сказать… А что случилось?
- Люксембургский потрошитель нашелся.
- Что значит, нашелся?
- Его задержали ребята с 8-го участка. Это - человек-паук.
- Вы там что, травку курите?
- Какая, к черту травка. Этот парень - псих, он вообразил себя человеком-пауком из фильма…. Слушай, ты бы заехал туда, а? Я понимаю, что это не по твоей части, но там все немного нервничают. В смысле, они не знают, как с этим психом разговаривать…
- Ладно, - согласился полковник, - а ты скажи Дюбуа, который, я уверен, стоит рядом с тобой, чтоб позвонил начальнику 8-го, и приказал не мешать мне, что бы я не делал.
- А что ты собираешься делать? – спросила она.
- Элис, милая, одно из двух: или Дюбуа мне доверяет в этом деле, или нет. В первом…
- Ты зануда, - перебила она.
- Ты мне уже это говорила раз 20, - мягко заметил он, - Первый раз, когда я уговорил тебя надеть бронежилет на рейд в Курневе. Второй раз …
- Хорошо, - снова перебила Элис, - я попрошу Дюбуа позвонить в управление 8-го.
- Я буду там через полчаса, - уточнил Норман.
… Человек-паук, он же Жорж Кольб, 26 лет, род занятий - автослесарь, диагноз - острая форма шизофрении, - мог бы служить моделью для скульптур Праксителя. Таких мощных фигур полковник Олле не видел даже в кино, не говоря уж о реальной жизни. При этом парень совсем не выглядел агрессивным. Он флегматично сидел на стуле в камере, созерцая свои руки, закованные в «браслеты». Еще одни «браслеты» сковывали его ноги.
Внимательно осмотрев набор необычных предметов, изъятых у Кольба, и ознакомившись с протоколом задержания (согласно которому, при силовом захвате получили травмы трое оперативных сотрудников), Норман обратился к дежурному офицеру.
- Лейтенант, распорядитесь снять с этого парня спецсредства и оставить нас с ним вдвоем. И, если вас не затруднит, организуйте нам чай и что-нибудь вроде бутербродов…
- Но мсье Олле, этот человек действительно опасен и…
- Вы получили инструкции от комиссара Дюбуа? - перебил полковник.
- Да, но…
- Лейтенант, я знаю, что делаю.
Через несколько минут на столике в камере появился чай и сэндвичи. Нервный сержант, под прикрытием двух вооруженных ажанов снял с рук и ног задержанного «браслеты». Затем эти трое вышли, дверь камеры с лязгом захлопнулась, и полковник Олле остался наедине с «человеком-пауком».
- Привет, Жорж. Меня зовут Норман.
- Здравствуйте, офицер Норман. А вы меня не боитесь?
- Разве это так важно? - спросил полковник.
- Не знаю, - ответил тот (постановка вопроса оказалась для него неожиданной), - Вообще-то меня все боятся. Я же человек паук, вы знаете?
- Да, я в курсе, - спокойно подтвердил Норман, и добавил, - Вы составите мне компанию перекусить?
- Конечно! - сказал Жорж, стремительным движением схватил с пластикового подноса сэндвич, за несколько секунд проглотил его, почти не жуя, и пояснил, - Мне надо много есть. Я же человек-паук. Вы знаете, офицер Норман, что паук за раз съедает добычу в треть собственного веса?
Кольб схватил второй сэндвич, проглотил с такой же скоростью, и запил тремя большими глотками чая.
- Я видел, как охотятся африканские пауки-птицееды, - сообщил Норман, сделав глоток из своей кружки, - они бывают размером примерно с вашу ладонь.
- А они красивые?
- Они своеобразные. Некоторые племена даже поклоняются им.
- Правда? Жаль, я не смогу их увидеть. Меня ведь сожгут на Гревской площади, да?
- Нет, Жорж. Этого никто не допустит. Не те времена.
- Вы уверены?
- Абсолютно. На Гревской площади теперь не сжигают. Это отменили после революции.
- Да? Жаль. Я так надеялся, что буду гореть… Огромная толпа людей, и я, весь в пламени. Было бы здорово, верно?
- Это дело вкуса, - дипломатично ответил полковник, - Но по моему опыту это мало кому нравится. Поэтому и отменили.
Кольб сжевал третий сэндвич, задумался, и спросил:
- А для меня нельзя сделать исключение? Я ведь человек-паук, вы же знаете.
- Да, я знаю, - подтвердил полковник, - Но я не в курсе ваших последних приключений.
- Вы много потеряли, офицер Норман. Вы видели мой новый костюм?
- Да, замечательная работа. Парашютный шелк, усиленный стеклотканью. Расположение карманов удобнее, чем на стандартной десантной разгрузке. Я бы сделал другую систему застежек и поменял бы расцветку на более пеструю.
- Расцветку менять нельзя, - возразил Кольб, - я же человек-паук.
- Да, Жорж, я понимаю.
- А мои крючья? Вы их видели? Как они вам?
- Хорошая форма и заточка, - одобрил полковник, - Мне кажется очень удачной складная конструкция с четырьмя когтями. Обычная трехконечная «кошка» не складывается, ее неудобно носить и трудно применять, как холодное оружие. Ваши крючья в сложенном состоянии могут использоваться, как боевой крюк или топорик. Но почему вы выбрали хромоникелевую сталь, а не титан?
- У меня не нашлось титана, - Кольб вздохнул, - а вы знаете толк в этих вещах, офицер Норман. Жаль, вы не видели мои крючья в деле.
Полковник Олле сделал глоток чая и кивнул головой.
- Да, жаль. Но я видел результат в Люксембургском саду. У вас чертовски сильный удар.
- Еще бы! – воскликнул Кольб, - Я же человек-паук! Я на Эйфелеву башню взбирался ночью, и ажаны, которые там патрулируют, даже не заметили. А те увальни, которые были в саду - они сдрейфили, как только я перескочил через ограду. Даже обидно, что у них не хватило пороху принять бой. Я хотел сражаться, а пришлось просто зарезать их. Эти трусливые бараны украли у меня подвиг! Почему эти негодяи не сражались?