Ну, до чего же чувствительный мальчик. Так застыл с раскрытым журналом в руке. Только через пару секунд он сообразил бросить этот неуместный предмет обратно на столик.
- У тебя привычка спать с журналом? – иронично спросила Седна.
- Ну, не знаю… У меня идиотский вид, да?
- На редкость, - подтвердила она, усаживаясь на кровать рядом с ним, - я видела мужчин, которые спят с самыми разными предметами. Кинжалы, пистолеты, даже полные наборы самурайских клинков, все три вида. Но журнал – это что-то новенькое.
Робер сел рядом, протянул руку и мягко обнял Седну сзади за талию, легонько провел ладонью по бархатной коже ее живота.
- Смелее, мой рыцарь, я сегодня не кусаюсь, - она грациозно изогнулась и совершенно по-кошачьи потерлась щекой о его плечо.
Роберу хотелось быть очень нежным с этой удивительной женщиной, и делать все предельно медленно, хотя возбуждение тела подталкивало к совершенно иному.
Он осторожно развернул Седну к себе, ее насмешливые глаза оказались совсем рядом, а ладони легли ему на спину, чуть ниже лопаток. Напряженные соски небольших, широко расставленных грудей, щекотали его кожу… Удивительно, но Седна, кажется, не умела целоваться, просто чуть приоткрыла губы и предоставила всю инициативу ему.
«Может, она еще девственница? – подумал Робер, - хотя, это было бы очень…»
В этот момент Седна довольно резко откинулась на спину, с силой рванув молодого человека на себя.
«… странно», - додумал он, от неожиданности, падая ей на грудь всем своим немалым весом. Промелькнула мысль, что из-за этой неловкости он мог причинить ей изрядный ушиб, но, судя по реакции ее упругого тела, ничего такого не произошло. Ее длинные ноги сплелись у него на спине, и уверенным, требовательным движением толкнули вперед. Такое сочетание сексуального призыва с собственным возбуждением оказалось сильнее его первоначальных намерений. Он подчинился и одним сильным движением вошел в ее тело. Как показалось Роберу, это было слишком резко, поскольку она также энергично подалась ему навстречу. А Седна уже диктовала ему темп и силу движений. Однажды Робер видел любительский фильм о брачных играх каких-то крупных кошек, вроде леопардов или ягуаров. Тогда его поразило невозможное, казалось бы, сочетание стремительности и агрессивности с удивительной нежностью и мягкостью. Два оранжево-пятнистых тела то сплетались, то сжимались в клубок, то отпрыгивали друг от друга, как мячики, то укладывались рядом, обмениваясь сериями коротких мягких прикосновений, то снова взрывались встречными атаками, мельканием пушистых лап и оскаленных зубов. Даже самая красивая, нежная и страстная человеческая эротика казалась по сравнению с этим неуклюже-угловатой и хладнокровно-вялой. Тогда Робер попытался нарисовать короткую мультипликацию такой любовной сцены (где люди вели себя подобно этим кошкам), и получил несколько восторженных отзывов от знакомых. Но сейчас он сам был участником этой яркой игры, захватывающей и пугающей одновременно. Так прошел маленький отрезок вечности, разворачивающийся веером отрывочных картин и быстро сменяющих друг друга ощущений на тонкой грани между эйфорией и болью. Тело Седны
выгнулось дугой, ее ноги сплелись и, как тиски, сдавили поясницу Робера. Ее пальцы с удивительной для женщины силой впились в его спину где-то между позвоночником и лопатками. Он почувствовал, как ногти Седны вспарывают его кожу, но боль только усилила остроту оргазма, который они испытали одновременно. Волны импульсивного напряжения прошли по сплетенным телам, как будто нервы обоих замкнулись в одну электрическую цепь, а потом кто-то по ту сторону реальности, нажал кнопку раз - и два. Включить - выключить. Мелькающие и кружащиеся огненные пятна перед глазами и пронзительно звенящая пустота в голове. Дрожь в мышцах.
Робер еще только приходил в себя, а Седна уже выскользнула из-под него одним сильным и гибким змеиным движением, и легко вскочила на ноги.
- Это было невероятно здорово! – заявила она, - ты самый классный мужчина, которого я знала за последние… ладно, не буду говорить сколько лет. В общем, можно считать, что ты просто самый классный мужчина!
Она схватила его за руки и буквально выдернула из кровати, тут же порывисто обняв, что было очень кстати: он не был в этот момент уверен в своей способности устойчиво стоять на сделавшихся вдруг ватными ногах.
- А ты - просто ураган, - пробормотал он, зарывшись лицом в ее волосы, - мне кажется, я сейчас похож на сдувшийся воздушный шарик.
- Ох! - вдруг воскликнула она, разомкнула объятия, обошла молодого человека сзади и легонько погладила ладонью по спине, - бедный, бедный Робер… У тебя, надеюсь, есть зеленка, пластырь, или что-нибудь такого типа?
- На кухне есть аптечка. А что случилось?
Седна продемонстрировала ему свою ладонь, лаково блестящую от крови.
- Я нечаянно, - виновато пояснила она, - вообще-то я девушка цивилизованная, но иногда немного увлекающаяся. Сейчас я буду исправлять последствия, и оказывать медицинскую помощь одной очень любимой спине.
- Не слишком ли ты переживаешь из-за пары царапин? - весело спросил Робер. Чувство «воздушно-шариковой сдутости» уже развеялось, и ему было так хорошо, что хотелось прыгать до потолка.