Из-за мешков лениво вынырнула бородатая голова в капюшоне, а потом до пояса возник человек с Калашом. Я остановился, ожидая вопроса или приказа «стой». Но человек снова исчез за баррикадой. Меня здесь не ждали, и уже это было хорошо.
Спустившись по тропке, я вошел в саму деревню, совершенно не представляя, куда двигаться дальше. Откуда-то потянуло дымком. Желудок нагло напомнил о себе хищным чавканьем. Ну что ж, пожрать тоже дело нужное.
Дым тянулся из-за ближайших домов. Продравшись через забор и лопухи, я увидел небольшую группку сталкеров, видимо, только что проснувшихся. На костерке заманчиво чернел котелок. Нет, к котелку я не примеривался, просто решил разузнать насчет местного магазинчика, или как он тут называется…
— А ты кто? — внезапно раздалось прямо под ухом.
Я вздрогнул. Это какой-то сталкер бесшумно возник сзади. Те, что у костра, тоже посмотрели в мою сторону.
— Да жрать хочу, — без обиняков сказал я, — вчера только сюда попал, всю ночь на дереве просидел, а теперь и жрать хочу, и спать, да и просушиться было б неплохо.
— А, салага, — протянул один у костра и отвалился на спину.
Тот, что подкрался со спины, тоже потерял ко мне интерес и прошел к костру. Потом бросил вполоборота:
— Ну ты к Хромому сходи, он тебе, может, и поможет чем.
— А где этот Хромой?
— Ну… Пойдешь по главной улице, до самого упора. Там справа бункер его и находится. На дверях написано «Вояки козлы». Вот там он и есть.
— Понятно, спасибо.
— Пошли вместе, — от костра поднялся желтоватый крепыш в замызганном голубовато-сером камуфляже, — все равно туда идти собирался, вместе повеселее будет.
— Опять с утра, — хмыкнул кто-то из его товарищей.
— Кто рано встает, тому и Бог нальет.
— Ну сам гляди, я тебе не супруга.
Крепыш пошел вперед, я за ним.
— Хромой — это барыга местный?
— Ну да, барыга, тип того. Можно бухлом разжиться, можно снарягу подлатать, жрачки там…
— Как раз жрачки-то и не хватает, да…
— Ну вот и похаваем сейчас. Бабло-то есть?
— Есть, но не густо. Хромой что берет?
— В каком смысле?
— Ну, деньги какие принимает?
— А всякие принимает. И зеленые, и гривны, и еврушки, и москальские. Ему по фиг. Барыга — он и везде барыга.
Пока шли, я узнал, что крепыша здесь называют Фитилем, что здесь он из-за своей жены, которая затеяла какую-то аферу с квартирой, подселила к себе любовника, а самого Фитиля оставила бомжевать в Питере.
— А ты-то здесь каким ветром?
— Да вот, подзаработать решил, — выдал я заранее заготовленную версию.
Фитиль усмехнулся:
— Ну не хочешь, не говори, дело твое. Только никому больше не ляпни так. Это мой тебе первый и бесплатный совет.
И я вдруг сразу осознал всю нелепость сказанного. Среди облезлых бревенчатых домов и жухлого бурьяна вокруг, тощих, истрепанных мужиков, ютившихся у прокопченного котелка, кровавого пятна на дороге и — «подзаработать».
— А ты не спрашивай, я и врать не стану, — сказал я.
— Тоже верно. Однако мы пришли, — Фитиль указал на вросшую в землю кирпичную будку, на распахнутых дверях которой действительно было написано про вояк.
Недоумевая, как в такой будке может уместиться целый магазин, я проследовал за крепышом, но все стало понятно, когда мы спустились по бетонной лестнице. Тут и правда размещался целый подземный бункер. У внутренних дверей на стуле раскачивался детина с американским автоматом, такой я видел только в кино. Фитиль с ним даже не поздоровался. Странно, отчего я раньше вбил себе в голову о некоем «сталкерском братстве», когда все друг другу помогают, друг за друга горой и все такое. Но вот уже во второй раз убеждаюсь в обратном. И отчего-то казалось, что дальше я буду только укрепляться в этой мысли.
Внутри же бункера оказалось просторнее, нежели я думал. Но все же полутемно: одна-единственная лампочка явно не справлялась. Все помещение разделено решетчатой перегородкой на две части, с нашей стороны находился еще и невысокий стол, видимо, для того, чтоб можно было разложить или рассмотреть покупки. А, может, и еще для чего. По ту сторону перегородки играло радио, какая-то англоязычная волна, а еще там обретался сам барыга.
— Здорово, Хромой, — зычно произнес Фитиль, — вот опять по твою душу.
Абсолютно седой коротковолосый старик угрюмо зыркнул на нас исподлобья.
— Значит так, привел я тебе нового постояльца, только что, говорит, в Зоне причалился. Обсушиться, обогреться, накормиться, напиться и все такое, в общем…
— Я не гостиница, — буркнул Хромой. Если что, пусть в бар валит.