И все снова покатились со смеху, видимо, найдя шутку чрезвычайно удачной.
По улице проволокли тела, серая жижа тянулась по пыли за ними.
— Бери швидше патрони і цього понесемо, щоб не смердів тут, — шутник указал на труп.
Превозмогая блевотные позывы, я обшарил рюкзак и карманы мертвеца. Обнаружил коробку с патронами и сигареты. Еду — несколько банок тушенки и батон — брать побрезговал.
— Подсумок обыщи, может, арт какой найдется. Неспроста на Выжигатель шел ведь… — сказал Фитиль. Но в подсумке ничего не оказалось.
— Ладно, тогда потащили.
Мне велели взять труп за ноги, и я поволок его по бурым следам на дороге. Шли довольно долго, пока не вышли за село, где, видимо, находилось местное кладбище. Деревянные, наспех сколоченные кресты, кое-где обмотанные противогазами, некоторые с неразличимыми надписями на дощечках.
— Хоть и нежить, а все ж вроде как и свои… — размышлял вслух Фитиль, — стало быть, и похоронить надо.
Копали по очереди. Никаких прощальных слов не было, просто вырыли одну большую ямищу и побросали в нее все трупы. Все с размолотыми в кашу головами. Все же получалось почти как в кино: чтобы убить зомби, нужно уничтожить его мозг.
Странные дела здесь творятся. И это в самый первый день. Что же будет дальше?..
Я сидел на гнилых бревнах и рассматривал свой трофей — пистолет. Как часто, когда еще был шкетом, мечтал о нем. Грезил даже. Теперь мечта материализовалась в этот тусклый кусок металла с заметными царапинами на рукояти, потертыми номерами и аккуратной дыркой, из которой вылетала чья-то раскаленная свинцовая смерть. Но ни радости, ни трепета я не ощущал. Сидел и щелкал курком впустую. Обойма лежала на коленях. Из этого пистолета утром мог быть застрелен и я, не случись под рукой деревяшки. Тщетно пытался настроить себя на торжественный лад исполнения мечты — иметь пистолет. На душе саднило, и что-то тяжелое застряло в груди, не давало выдохнуть полной грудью. А что если…
Я сунул дуло в рот и изо всех сил представил, что в обойме затаился тот самый — мой — патрон. Не представлялось. А ведь можно прямо сейчас зарядить обойму, ствол в рот — и прекратить все мытарства. И уже буквально через минуту этот мир будет без меня. Он будет точно таким же, как и минуту назад, и две минуты, и час. А мое тело с окровавленной головой распластается на бревнах, скатится в траву. Прибегут сталкеры, посмотрят и скажут: «Ну что ж, у чувака нервы не выдержали». И закопают вместе с теми зомби.
Вот и все.
Но только мне самому уже не будет ни страшно, ни стыдно, ни обидно, ни радостно, ни грустно и ни злобно.
Я и правда медленно вложил обойму, щелкнул предохранителем. Направил ствол в лицо. Черная дыра теперь смотрела прямо в меня. Одно движение пальцем — и… должно быть, я даже не успею дослушать до конца выстрел. А дырка напротив предательски дрожит. Я немного надавил пальцем. И сам испугался, как глубоко он вдруг ушел. Быстро повернул руку в сторону забора. От греха подальше.
Вот так. Я струсил. Чего и следовало ожидать. Все торжественные и трагичные мысли закончились банальным проявлением трусости.
А в тот же вечер я увидел свою первую аномалию. Нет, не случайно. Фитиль, после того, как в очередной раз «поправился», специально повел — показать. Мы проследовали по тропке вниз от поселка, потом некоторое время шли по разбитому асфальту, сквозь который обильно цвела растительность. Несколько раз мой провожатый делал знак остановиться и выставлял перед собой приборчик: оранжевая коробочка со стеклянной трубкой, внутри которой, совсем как в градуснике, качался зеленый столбик. Фитиль сосредоточенно всматривался в этот столбик, прислушивался к тонкому попискиванию приборчика…
— Это что у тебя? — не выдержал я.
— Это есть детектор для обнаружения аномалий, да. Без него в Зоне делать почитай нечего, а уж за Кордон без него сунуться — все равно что без башки остаться. Если вот эта штука, — он указал на столбик, — поднимется выше и станет красной, а пуще того засвистит — рви когти подальше, не ровен час — засосет.
— Она, аномалия?
— Ага. Это, правда, модель старая уже, новые прямо тебе показывают, где эта зараза расположилась, но и с этой по Кордону ходить можно. И даже через Свалку пройти. А уж если поглубже — то машинку посерьезней надо, да.
— А почему Свалка?
— Потому что она — Свалка. Гниют там кучи грязного мусора под чистым небом, растекается все, фонит — аж за километр… Стоп!
И Фитиль бросился с дороги, вжался в траву. Я растерянно озирался, стараясь увидеть угрозу.