***
Спустя ещё пару недель случилось нечто неожиданное даже по меркам этого мира. В комнату Сандерс, помимо Шаис и Леби, вошли незнакомые бермас, представившиеся именем Кэйро. Они были темнокожими, не считая нескольких светлых пятен на руках и пары светлых прядей волос, но других существенных отличий лейтенант не заметила. Грудь была плоской, но, как успела уяснить Оливия, свидетельствовало это только о фазах репродуктивного цикла. Говорили они на каком-то другом языке, а Шаис выступали переводчиком.
До полного понимания ахрэ Сандерс всё ещё было далеко, но кое-как удалось понять, что Кэйро хочет, чтобы она посмотрела на какие-то символы и сказала, понимает ли их смысл. Каково же было удивление Оливии, когда тот протянул ей лист бумаги с аккуратно нарисованными от руки английскими словами:
HELLO
I AM SKY
FRIENDS
I CAN SEE YOU
CAN NOT HEAR
PLEASE HELP
FIX ME
Скай?! Тот самый Скай, которого отправили через портал, когда она была совсем ребёнком? Но ведь его же уничтожили!.. Или, быть может, ему удалось каким-то образом остаться по эту сторону портала и успешно приземлиться, в итоге оказавшись в руках этих людей?.. Опомнившись, зачитала написанное и с помощью Шаис вывела примерный перевод на ахрэ: «Здравствуйте, меня зовут Скай, друзья, я вас вижу, но не слышу, помогите, пожалуйста, исправьте меня». Получив его, Кэйро кратко поблагодарил за помощь и поспешил удалиться, оставив в замешательстве не только Оливию, но и Шаис.
Никто из тех, с кем Оливия могла поговорить, не знал, вернётся ли Кэйро когда-нибудь. Всё, что им было известно — на другом конце планеты в стране под названием Хас много лет назад приземлился какой-то неопознанный объект. Их правительство захватило его и отказалось делиться информацией с мировым сообществом. Даже та встреча с их представителем была огромным риском для обеих стран и утечка информации за пределы учреждения могла послужить основанием для обострения международного конфликта.
С тех пор жизнь шла своим чередом, и были в ней как радостные дни, так и довольно печальные. Один из двух детей Шаис скончался. Как оказалось, погибшим был ребёнок, рождённый Леби, которым в силу возраста было сложно выкормить ребенка — Шахэ-Лаис пришлось донашивать обоих. Событие пару не особо расстроило: их второй общий ребёнок всё же дожил до жизни вне сумки. Детская смертность у бермас была очень высокой в виду изобилия врождённых дефектов, часто несовместимых с жизнью.
Впрочем, даже когда отклонение в развитии позволяло ребёнку выжить, это всё ещё сулило сложностями в дальнейшей жизни. Наглядным примером была — да, именно была — Доталэ, близнец мужского пола которой по каким-то причинам не состоялся. С небольшими оговорками Доталэ являлась полноценной женщиной, пусть и бесплодной — член стал результатом пластической операции в раннем детстве.
Детей, потерявших любого из «нормальной» пары близнецов, здесь считают неспособными к умственному труду, и в лучшем случае обучают выполнять простейшую физическую работу. Обычно они всю жизнь скрывают свою сущность, но Доталэ всё же удалось пробиться в науку, возглавив научный отдел, при этом оставаясь собой — даже не изменив данного при рождении «половинчатого» имени. Из троих только она не возражала против женского суффикса к своему имени и давно перестала обижаться на подобное, хотя даже к таким людям на ахрэ корректным было обращение во множественном числе.
Оливию уже давно не держали под замком, а в последнее время стали выпускать на улицу подышать свежим воздухом. Но поскольку правительство Ахроса по-прежнему не знало, что с ней делать, ей запрещалось покидать территорию закрытого учреждения, обнесённую высоким забором. Сандерс уже могла худо-бедно изъясняться на ахрэ и всё сильнее жаждала посмотреть на жизнь людей и города. Увы, но это оставалось невозможным…
***
За четыре месяца, проведенные в заточении, однообразие успело ужасно наскучить Оливии, несмотря на все старания окружающих скрасить ее одиночество. Монотонность бытия уже начала вгонять её в тоску и апатию, но внезапно вернулись Кейро, и всё изменилось. Оказалось, в Хасе всё это время пытались разобраться, что делать с несчастным Скаем, но починить его так и не смогли. Правительства обеих стран, находящихся в натянутых отношениях, всё же смогли договориться о передаче Оливии в обмен на какие-то гарантии. К сожалению, повлиять на это решение возможности не было ни у самой Сандерс, ни у учёных, ставших ей за это время почти семьёй.
После недолгих сборов Оливию в сопровождении Шаис, которым пришлось оставить ребёнка с Леби, погрузили в вертолёт, напоминавший ранние модели квадрокоптеров, и невыносимо долго везли через океан — Хас располагался на аналоге земной Африки. В начале пути она смогла рассмотреть немало интересного: пейзажи по большей части представляли собой девственные тропические леса, но иногда они пролетали и над городами. Они были довольно размашистыми, в основном малоэтажной застройки, напоминающей старую Европу — на Земле таких немного осталось.
Неказистый гигантский коптер, по словам Шаис питающийся от аккумулятора, без остановок и дозаправок летел более двух суток. Конечно, современные батареи по другую сторону портала могли бы продержаться и дольше, но до сих пор уровень развития бермской цивилизации представлялся лейтенанту Сандерс куда ниже. У них не было интернета и многих других элементарных вещей: мобильной связи, 3D-принтеров и персональных компьютеров. Вырваться за пределы атмосферы они безуспешно пытались вот уже полвека. Но всё же достижения как минимум в медицине и энергетике казались выше прогресса на Земле в докосмическую эпоху.
Когда же они начали приближаться к какому-то острову, Оливии и Шаис вкололи дозу снотворного — им объяснили, что это требование правительства Хаса. Проснулись они в помещении, напоминающем склад металлолома: повсюду валялись металлические запчасти и ржавые корпуса. Кейро провели их через охрану, и вскоре перед глазами лейтенанта Сандрес предстал старый зонд.
Нет, не Скай — она много читала о той истории и помнила, как он выглядел. Это была более ранняя модель на устаревших солнечных батареях — один из тех, что должны были пройти через портал и выйти на орбиту Солнца, собирая информацию. С подобных зондов Скай должен был скачать данные перед возвращением, если представится такая возможность.
Подойдя поближе, Оливия увидела на нём небольшой экран. Стоило ей попасть в поле зрения видеокамеры, как на экране начал последовательно появляться уже знакомый текст: «HELLO, I AM SKY…».
Может видеть, но не слышать, значит?.. Сандерс написала в своём блокноте крупными буквами: «Привет, Скай. Я Оливия, и я с Земли. Я знаю, кто ты, меня попросили тебе помочь», и показала надпись перед камерой, помахав рукой и улыбнувшись. Спустя всего пару секунд промедления зацикленное послание на экране исчезло, сменившись новым:
«Привет, Оливия. Я долго ждал. Я счастлив».
Счастлив? Сандерс усмехнулась. По крайней мере, драйвер эмоций уцелел. Это хорошо: искусственный интеллект без эмоций становился куда опаснее, как показала практика.
Последующие несколько дней Оливии пришлось провести в захламлённом ангаре, применяя свои теоретические познания в инженерии на практике. С помощью местных работников она пыталась починить повреждённый интерфейс связи: динамик, микрофон, синтезатор речи — всё сгорело. Или же было сломано этими бермскими горе-инженерами, пытавшимися его разобрать без чёткого понимания, что они делают. Скаю повезло, что современную земную технику не так уж просто вывести из строя целиком — все системы обособлены, многое работало автономно. По крайней мере, сообразили, как подключить разъём питания и не успели влезть в процессоры и хранилище данных.