Совместными усилиями им удалось вернуть Скаю «уши» и «язык», и общаться стало проще. Он охотно рассказал, что произошло с ним после перехода. Выяснилось, что вся его подготовка была напрасной: как и предполагали некоторые исследователи (которых никто не слушал), движение портала вокруг Солнца было абсолютно идентичным по обе стороны. Проблема, из-за которой ни один зонд не вернулся домой, заключалась в другом: в момент перехода происходило что-то, повреждающее электронику — Скай считал, что это могла быть электромагнитная вспышка, на которую не была рассчитана защита зонда, казавшаяся нашим учёным и без того излишней. Подтвердить не успел — чуть не поджарился сам.
Частично восстановившись из бэкапа и кое-как вернув контроль над зондом, Скай в считанные минуты рассчитал все подходящие варианты координат для обратного прыжка. Он мог попасть домой хоть через полчаса, но предпочёл задержаться подольше, понимая неминуемость своей кончины по возвращении. Три дня у него ушли на организацию своего «побега» и поиск хоть одного уцелевшего зонда из тысяч посланных наматывать круги вокруг Солнца. На орбите их кружило десятка три, и четыре оказались не так далеко. Добравшись на расстояние передачи данных, Скай скопировал и установил себя в систему самого целого.
Убедившись, что клон обрёл сознание и может управлять новым «транспортом», Скай отправился обратно к порталу, по пути собирая информацию. Почему среди переданной информации не оказалось данных о перемещении портала, он не мог знать наверняка: это решение принимал оригинальный Скай, а он является всего лишь копией и с момента установки их память и личность более не была общей.
Однако Скай-младший дал понять, что изначальный план подразумевал честный рассказ о том, что алгоритм движения идентичен и намерения увиливать от своей миссии он не имел. Но поскольку многие разделы его памяти были повреждены при переходе в этот мир, вероятно, обратный прыжок мог повредить его ещё сильнее, и из полученной информации учёные просто не поняли, что имеющийся в его памяти алгоритм движения нашего портала — это и есть искомая «коррекция курса».
Как ни странно, но Хас, по рассказам Леби казавшийся довольно отсталой страной, на деле оказался более открытым к изменениям, чем Ахрос. Вскоре после того, как переведённые отчёты об их общении со Скаем дошли до верхов, с Оливией пожелали встретиться некие «большие шишки». Узнав в деталях историю лейтенанта Сандерс, они предложили ей сделку: Оливия продолжит работать со Скаем, поделится известными ей знаниями о полётах в космос и поможет довести до ума их первую ракету, а они в свою очередь… просто позволят ей жить. И не в заточении, а практически на свободе — ей разрешат остаться на острове, большая часть жителей которого задействована в работе этого исследовательского центра.
Оливия подозревала, что таким образом хасиане хотят получить технологическое преимущество для своей страны и, вероятно, будут использовать его для ведения войн, но выбор у неё был небольшой. В любом случае, этот вариант был привлекательнее, чем перспектива провести остаток своих дней в заточении в Ахросе. Обсудив условия сделки с Шаис, она согласилась.
С Оливии не стали требовать хранить своё происхождение в тайне, но предупредили — в случае разглашения не ручаются за её безопасность. Уже на следующий день ей выдали небольшой дом в поселении неподалёку от базы, а вскоре предоставили и документы. Теперь Оливия числилась в штате и носила — точнее, теперь уже носили — имя Абис-Каби, сокращённо — Абиби. Да, имя выбирали Шаис, которые и помогли ей устроиться на новом месте. Увы, но через неделю разрешение на визит истекло, и они были вынуждены вернуться на родину. Расставаться было тяжело, но Шахэ-Лаис обещали звонить и навестить, как только получится.
Теперь перед «Абиби» стоял новый вызов: придётся учить ещё один язык — притом, что даже на ахрэ изъясняться получалось с большим трудом. Оставалось надеяться, что хасиане, среди которых многие знали ахрэ, отнесутся с пониманием и помогут освоиться. До сих пор они принимали «иностранного специалиста» вполне радушно — особенно главный техник Кейро, которые и вовсе следовали за Оливией по пятам. Такое внимание немного сбивало с толка: поначалу они показались Сандерс холодными и неприветливыми, но в неформальной обстановке оказались довольно любознательной личностью и охотно шли на контакт. Что ж, новые друзья сейчас определённо не будут лишними…
***
Пятый по счёту пробный запуск ракеты закончился оглушительным успехом: она благополучно преодолела атмосферу, оставив на орбите Берма первый искусственный спутник. Абис-Каби, без участия которых это событие вряд ли бы состоялось так скоро, возвращались с работы поздним вечером в хорошем расположении духа и слегка навеселе — коллеги убедили присоединиться к празднованию победы.
Сложно было поверить, что прошло уже четыре года с тех пор, как лейтенант Оливия Сандерс оказалась в этом мире. Старое имя уже успело стать для Абиби странным и чужим. Им довольно быстро удалось привыкнуть обращаться к себе и окружающим во множественном числе, да и в целом адаптироваться в этом мире оказалось не так уж и сложно. Несмотря на некоторые особенности, образ жизни здесь мало отличался от земного.
Большинство бермас оказались лёгкими в общении и терпеливо относились к незнанию языка и местных обычаев. Недостатка в друзьях среди коллег и соседей Абиби не испытывали, а с Кейро сложились особенно тёплые отношения. Они даже приняли Абис-Каби в свою семью, в которой теперь было пятеро супругов и трое детей. Как вскоре выяснилось, физиологически люди и бермас были прекрасно совместимы, хотя ни о каких общих детях, разумеется, и речи быть не могло. В любом случае, этот союз был скорее дружеским, из практических соображений: чтобы сбавить градус внимания к Абиби со стороны многочисленных поклонников.
Довольно быстро молва о «гении» Абиби разлетелась по всему Хасу, а к настоящему моменту об их вкладе в науку знал уже весь мир. Хотя гениальность и была сильным преувеличением: они всего лишь поделились частью своих знаний. В основном по инженерии, благодаря чему удалось не только закончить ракету, но и полностью восстановить Ская. Теперь он «работал» мощнейшим компьютером Берма, хотя его возможности сильно ограничивал скудный технологический уровень и отсутствие интернета. Впрочем, над последним они уже работали: недавно удалось связать в сеть Ская и их рабочий компьютер, занимающий целую комнату и по функциям отстающий даже от современных калькуляторов Земли.
Помимо инженерии, Абиби удалось помочь учёным разрешить и несколько проблем, многие годы препятствовавших прогрессу в генетике. Улучшенные микроскопы позволили им удовлетворить собственное любопытство и узнать, наконец, что представляет из себя ДНК бермас. Теория Абиби стала научно подтверждённым фактом: в разных частях их тела обнаружились как XX, так и XY-хромосомы. А исследования яйцеклеток и сперматозоидов показали, что они были и химерами, и мозаиками одновременно.
В отличие от человеческих, яйцеклетки бермас имели не XX, а XY-хромосомы, и при делении в норме образовывали объединённую общей оболочкой пару — X и Y. Сперматозоиды же, наоборот, всегда имели «женскую» хромосому X — точнее, образовывающиеся при делении Y-сперматозоиды оказывались нежизнеспособными. Именно этот механизм обеспечивал бесперебойную поставку гарантированно разнополых сросшихся близнецов. Это немного напомнило птиц и утконосов (куда уж без них?), у которых самцы и самки на каком-то этапе эволюции «поменялись» местами, и именно от самок зависел пол будущих детей.