- Бармен! Два двойных абсента.
- ооо! – Маша подняла брови вверх – заходишь с козырей!
- Испугалась? – от улыбнулся.
- Ничуть. Абсент так абсент. – Маша собрала волосы в хвост.
Две стопки стояли, ожидая их на стойке. Вокруг собралось несколько зевак.
- Когда выпью, ты должен мне желание. – Маша игриво посмотрела на него.
- А что ты мне? Литературный разбор Булгакова? – Леша оперся о стойку.
- Могу и так. Но давай лучше правду. Ты мне желание, я тебе правду.
- Хм… Правда понятие относительное. Но ладно, согласен. По рукам? – он протянул ей ладонь.
- По рукам – она сжала его руку. В эту секунду ее как иголками прожгло, и она быстро отдернула руку, пока никто не увидел. Его лицо выглядело удивленным. Наверное, статика от платья, синтетика все же.
Стопки в руках под счет толпы. Маша выпила все залпом. Выросшая на дедовом самогоне она не боялась крепких напитков. Абсент напоминал гадостный травяной настой, которые она терпеть не могла. Поморщившись она глянула на Лешу. Он закашлялся, но выпил. Толпа радостно вопила, желая повторить их подвиг.
- Ну и какое желание у тебя будет? – Он отвел ее в сторону от ревущей толпы.
- Хочу мороженого. Шоколадного. – Маша сама не ожидала, что скажет это. Но мороженого и в правду хотелось.
Леша смотрел на нее пару секунд и рассмеялся.
- Ты определенно не похожа на местных – он покачал головой, подзывая бармена. Шоколадного здесь не оказалось. Леша поскреб подбородок.
Его спутница ему уже надоела. Две недели вместе, это перебор. Надо было от нее избавляться. Почему не сейчас? Эта девушка его забавляла. В темноте было плохо видно черты лица, но ее голос был не обычным, движения плавными, но без подтекста. Обычно женщины вешались на него, предлагая себя. Эта нет. Эта держалась на равных.
- Тогда пошли искать мороженое? Все равно вечеринка так себе.
- Идти с незнакомцем в ночь за эскимо? – Маша саркастично на него посмотрела. Как вдруг зажегся свет. Потасовка в центре зала. Глаза привыкали к яркому свету, и она глянула на нового знакомого получше. Светлые волосы, худой, но мускулистый. Типичный. Ей такие никогда не нравились, уж больно своей красотой упивались. Но его глаза… Почему бы не рискнуть? Ее геолакация открыта для подруги, так что в любом случае она будет знать ее местоположение. – Да ты читаешь мои мысли! Только подруге скажу, что ухожу!
Круглосуточные магазины знали разное. Их крышуют местные полицаи, поскольку сами охотники до огненной воды. К ним бегали за памперсами. НО чтобы искать шоколадное мороженое в 3 часа ночи? Это что-то новое. А вот Маша с Лешей искали. В трех в округе. Ваниль, клубника и … кактус. А шоколад кто-то сьел.
Они шли порознь, не касаясь друг друга, но весело болтая. Он работал в рекламе, известная в городе личность, сам моделью порой работал. Миллион интересных историй. Много смеха, как это нужно.
Вот, в четвертом магазине обнаружилось полукилограммовое мороженое. Его дополнила бутылка игристого и рассвет. Летом рассвет занимается раньше. Старый парк и пыльная скамейка. Тающее мороженое одноразовыми ложками и вино из горла. Что может быть забавней?
Леша не кадрил ее. Зачем? Если бы хотел, он бы затащил ее уже куда, она была пьяна. Но с ней было… интересно. Просто хотелось говорить и говорить, чтобы она слушала. Благо историй много. Они сидели на скамейке часа два. Мороженое давно кончилось. Вино тоже. Он просто сидели и болтали.
Она сидела и болтала ногами. Красивая, в строгом платье и на шпильках. И как она не устала от них? Она болтала ногами и глазела по сторонам. Кроме ночных воробьев вокруг никого, но она не жалась, не боялась незнакомца. Она громко смеялась. Ему это нравилось. Его рука легла на ее.
Тут обоих как током прошибло. Он хотел отдернуть руку, но не смог. Впервые в жизни он понял, что такое «искра пробежала». Какая тут искра? Целый полк искр, салют. В голове как будто проносились картины их жизни. Прошлой и будущей. Весь мир исчез были только ее глаза. И он.
Тишина парка не нагнетала. Наоборот, она придавала интимности событию. Леша взял ее за руку и поднес ее к губам. Интимнее было представить невозможно. Даже близкий контакт был бы не так интимен, как этот жест. В нем была страсть, которую нельзя выразить. Поползли мурашки.
Маша тоже почувствовала это. Странное чувство, странное тепло. Она не хотела говорить больше. Не хотела уходить и даже шевелиться. Хотела продлить этот миг. И не надо интима, надо этот поцелуй руки. Химические процессы пошли.