– Хорошо, – вздохнув, сдалась некриска. – Поскольку уровень кислорода в норме, люди и схожие по биологическим сходствам формы жизни могут здесь дышать без спецсредств. Атмосфера также не требует ношения никакой спецодежды и дополнительного оборудования. Вода обладает тем же набором солей и минералов, что и на любой планете стандарта «А». Земля плодородна, обильно покрыта растительностью, климат на изученной территории умеренный. Более подробно я написала в своем отчете. Основываясь на предварительной информации, я делаю вывод: планета № 6832 является планетой стандарта «А» и пригодна для жизни. Что касается экономической выгоды от освоения этого мира, исследования будут продолжены завтра.
– Хорошо. Я даю тебе два дня на окончание исследований и выведение результатов, – Рутгер помолчал немного, словно забыв какие-то важные слова. Короткое мгновение он смотрел на некриску своими красивыми синими глазами, а затем чуть улыбнулся уголками губ. – Спасибо, Кайри.
– Мы скоро увидимся, я быстро справлюсь с работой! – заверила его Кайри, встрепенувшись. Он лишь усмехнулся небрежно, а затем отключился. Кайри, вдохновленная этой улыбкой, с упоением погрузилась в работу.
***
Тучи не пропускали сквозь себя местные звезды, поэтому тьма была густой и неприятной. Прожектор, горевший на крыше «Колибри», разгонял темноту, образуя вокруг корабля белый пятачок света. Ночь была прохладной, погода менялась, и в воздухе витал запах грозы. Кайри сидела одна на широком пандусе корабля, вслушиваясь в звуки ночи. Было очень тихо, лишь изредка поднимался ветер, гладил кончики пожелтевшей травы и ложился в нее обратно. Горы зловеще молчали, Кайри видела в темноте их мрачные изгибы. Ей не спалось.
Она размышляла о своем разговоре с Рутгером, после которого в душе начало шевелиться что-то тревожное. Шеф был чем-то напуган? Куда он так спешил? Зачем ему нужно было знать, что планета точно пригодна для жизни? Кайри не верилось, что причина только в «беспокойстве клиента». Ей непременно хотелось узнать, в чем же дело, и когда она вернется на Некриссу, то непременно спросит Рутгера обо всем.
– Не спится? – спросил Эрик, садясь на пандус на некотором расстоянии от нее. – Зачем ты отпустила Макса? По ночам он должен нас охранять, а не давить подушку.
– Пусть поспит. Что страшного, полусфера же защищает нас.
Защитный купол вокруг шаттла был прозрачен, только на земле подсвечивалась его серебристая кайма. Несмотря на ворчание в адрес Макса, Эрик тоже чувствовал себя в безопасности и не надел кевларовый костюм, оставшись в спальных штанах и футболке.
– Я все думаю о том, что говорил сегодня Харт и как он себя вел.
– Как придурок, – машинально брякнул Эрик. Кайри сердито полоснула его взгдядом, и он виновато пожал плечами. – Прости, я знаю, что он тебе нравится.
– Что он там задумал со своим клиентом? – она взглянула в черную бездну ночи. – Мне весь этот разговор показался таким…
– Неправильным? – Эрик подсказал нужное слово, Кайри с жаром закивала.
– Да, неправильным! Словно я не должна была говорить ему то, что он хотел, – она слегка тряхнула головой, словно выбрасывая из нее нехорошие мысли.
– Расслабься, он просто серьезно подходит к делу. Там на кону явно большие деньжищи, – предположил Эрик. – Помнишь другой крупный контракт? Планета № 3607, кажется?
– Да, – хохотнула Кайри. – Он тогда сказал, что всех уволит, если мы не сделаем отчет за два часа. И что в итоге?
– Два дня! – улыбнулся он. – Нам тогда здорово влетело. Я месяц не мог шаттл в сервис загнать из-за депремирования.
Эрик поднялся и проверил, как передает сигнал ориентировочный мобильный маяк, через котороый они обозначали свое местоположение. Прибор представлял собой небольшой столбик, неглубоко вкопанный в землю.
– Ты прав, я просто накручиваю себя, – согласилась Кайри, когда напарник вернулся на пандус. – Когда все идет не по плану, я всегда на нервах.
– И как тебе здесь? – Эрик закурил и недовольно нахмурился, глядя на собиравшуюся в небе бурю.
– Мрачно. Тихо. Слишком тихо. Я ощущаю себя здесь чужой и хочу домой, – призналась Кайри.
Перчатки черного кевларового костюма Кайри были белыми на костяшках, словно запястья скелета. Она отогнула край рукава левой руки и посмотрела на татуировку на внутренней стороне предплечья: серебряный октаэдр излучал холодный белый свет. «Я оставлю свет включенным», – гласила надпись под геометрической фигурой.