Для кого как.
— Все равно нет. — Я скрестила руки на груди, всем своим видом давая понять, что категорически не настроена выполнять это условие.
— Ты подписала контракт. Там черным по белому написано, что ты будешь следовать всем традициям хищников.
Ведь действительно подписала. Но там ни слова не было о том, что меня должны кусать.
— Я не хочу.
Звучало по-детски, но мне было все равно.
— Укус необходим. Без него никто и никогда не поверит, что мы жених и невеста.
— И куда ты должен меня укусить?
Нет, я не согласилась, даже не думала, но спросить надо было. Для общего развития.
Н’Ери молча коснулся своей шеи как раз над лунной печатью.
— Зашибись, — пробормотала я и мотнула головой. — Моего решения это точно не изменит.
Позволить хищнику касаться острыми зубами своей красивой и чувствительной шейки? Там, где проходит столько кровеносных сосудов? Я что, похожа на дуру?
— Викторррия, у тебя нет выбора.
Я мысленно выругалась, зашипела и недовольно посмотрела на босса. А ведь мне казалось, что я справлюсь и все будет хорошо. А он взял и все испортил своими кровавыми обрядами. Хищник!
— Почему туда? Почему не в какую-нибудь другую часть тела? Почему именно туда?
— Потому что это доверие, Измайлова, — устало ответил Ник.
Было видно, что этот разговор дается ему нелегко. Вот только жалости к боссу я не испытывала. Он же меня обманул, воспользовался ситуацией и обманул, скрыв важные моменты. А теперь тяжело вздыхает.
— Что ты вообще знаешь об этой метке? — терпеливо спросил мужчина.
Легко сказать, что я знаю. Да почти ничего. Хищники так рьяно оберегают свою жизнь, что информацию об их традициях можно узнать лишь из сериалов. Проблема только в том, что эти данные недостоверны.
— Ну, уж точно не то, что после укуса человек становится таким же хищником и каждое полнолуние воет на луну, — осторожно произнесла я и выжидательно взглянула на начальника.
На всякий случай.
Тот фыркнул.
— Надо же. Хоть на этом спасибо. И?
А ведь девчонки с работы что-то подобное рассказывали. Было в «Лунной любви» такое. Точно было. В следующий раз надо внимательнее их слушать.
— Э-э-э. Метка означает, что я теперь твоя пара? Что навечно принадлежу тебе?
Сказанное совершенно не вязалось с нашим договором и обязательствами. Но других вариантов у меня просто не было.
— Виктория, — несчастным голосом простонал Н’Ери, — сколько раз я тебе говорил, не смотри ты эти сказки по телевизору. Это такая же ерунда, как любовь с первого нюха. Честное слово, как в такое можно верить?
Мне хватило совести покраснеть. Совсем чуть-чуть.
— А что тогда?
— Доверие, — вновь проговорил он. — Ни один хищник по доброй воле не подставит свое горло тому, кому не доверяет. Это высший знак любви и привязанности между двуликими.
— Я не хищник. Может, меня не надо кусать? Я же человек. — В голосе проскользнули умоляющие нотки.
— Но ты должна мне доверять.
— Я буду носить водолазки с горлом. Шарфами обмотаюсь.
— Нет.
— Ник. — Голос предательски сел от страха. — Я не могу.
— Надо.
— Может, отложим? На потом.
«Навсегда!»
— Не получится, Вика. Это надо сделать именно сегодня. Ты должна привыкнуть к изменениям и осознать их.
А вот это уже совсем подозрительно.
— Это к каким еще изменениям?
— Укус обычно ставится в самый пик удовольствия. Когда грань между болью и наслаждением стирается, и это усиливает разрядку.
— Черт.
— Отсюда и свойство метки. Она вырабатывает желание, возбуждает и носителя метки, и того, кто ее поставил. То самое желание, которого ты ко мне не испытываешь.
— Т-ты… ты… Ты подумал, что со мной будет дальше?
— Без подпитки и регулярного секса желание в течение пары месяцев проходит. Как и метка. Тебе нечего бояться.
— Нечего бояться? — Я вскочила с дивана и отшатнулась от босса, дрожа от страха и злости. — Ты ведь с самого начала знал об этом и не сказал.
— Не сказал, — не стал отрицать Н’Ери и едва увернулся от подушки, которую я запустила ему в голову.
Можно было запустить что-то потяжелее, но я еще не дошла до такого состояния.
— Ублюдок!
— Родился в законном браке.
— То есть слова «никакого секса» тоже были ложью?
— Отчего же? Нет.
— Но ты сказал…
— Я сказал, что обычно ставится во время секса, но не обязательно. Достаточно просто тебя возбудить.
«Надо же, какое облегчение. И это был сарказм!»
— Не выйдет.