‘Уже быть. Меня больше интересует то, что ты сказал, когда отдавал его ему.’
‘Я только что передал вам инструкции Мистера Конго.’
- А какие были?’
- Дай-ка я посмотрю ... - Вайс откинулся назад и посмотрел вверх, словно слова Джонни Конго могли быть написаны или даже спроецированы на потолок. Затем он снова сосредоточился на Малинге. - Насколько я помню, Мистер Конго хотел, чтобы мистер Браун собрал всех людей, с которыми он когда-то общался, чтобы они могли засвидетельствовать ему свое почтение и проводить его. Вайс усмехнулся про себя.
‘А что тут смешного?- Спросил Малинга.
- Д'Шонн Браун - умный парень. Он сказал мне, что приятели Джонни не смогут увидеть, как он уходит, но они наверняка увидят его приближение, поскольку большинство из них уже были мертвы. Я понял, к чему он клонит. Но это не изменило желания Мистера Конго. По сути, он хотел устроить пышные похороны, со службой в соборе и длинной вереницей катафалков и лимузинов, а затем вечеринку с шампанским "Кристалл" и водкой "серый гусь" – он уточнил эти марки.’
‘И это будет стоить два миллиона долларов?’
‘Очевидно. Конго хотел, чтобы мистер Браун, цитирую, "приложил его очень сильно", и он хотел "внушить ему" – и это еще одна прямая цитата, Я помню, что был поражен формальностью – что все это было желанием умирающего человека.’
‘И какой же вывод вы сделали из этих инструкций?’
- Что они были именно тем, кем казались: осужденным преступником с кучей денег, желающим в последний раз показать обществу палец.’
‘У вас не было никаких оснований сомневаться, что Джонни Конго собирается присутствовать на собственных похоронах?’
‘Так вот, он выложил за это целое состояние, и штат Техас был решительно настроен казнить его, так что нет, зачем мне это делать?’
‘Он и раньше удирал.’
‘Тем более такие люди, как ты, должны были позаботиться о том, чтобы он больше этого не делал. Мы закончили? Шелби Вайс внезапно утратил свой тщательно отработанный вид расслабленного добродушия, точно так же, как это сделал Д'Шон Браун.
‘Почти, - ответил Малинга, более чем когда-либо уверенный, что они оба что-то скрывают. ‘И последнее, что я хочу прояснить. А почему Джонни Конго позвонил тебе?’
- Потому что я хороший адвокат.’
‘Да, конечно, но откуда ему это знать? Он уже много лет как уехал из страны.’
- Думаю, слухи об этом дойдут до всех. И я уже был преуспевающим адвокатом, когда он был первоначально заперт в Хантсвилле, вы знаете, перед его первым побегом.- Вайс сделал ударение на слове "первый", просто чтобы напомнить Малинге о втором. - В тот момент я не выступал за него, но я определенно защищал других парней в камере смертников. Нет никаких причин, по которым он не мог бы знать обо мне.’
‘А вы когда-нибудь до этих последних недель представляли интересы Джонни Конго?- Спросил Бобби Малинга.
Все, что требовалось на этот вопрос, - это односложный ответ. Это не заняло бы и секунды. Но Вайс сделал паузу. Он собирался что-то сказать, Малинга это видел, но потом передумал. Наконец он заговорил: - Впервые в жизни я представлял интересы человека по имени Джонни Конго, когда меня пригласили встретиться с ним в отделе Аллена Б. Полунского двадцать седьмого сентября. Вот, это достаточно конкретно для вас?’
- Спасибо, - сказал Малинга. ‘Это будет просто замечательно.- Он улыбнулся и встал. Он снова пожал Вайсу руку и поблагодарил его за сотрудничество. Выходя из конторы Вайса, Мендосы и Бернетта, он еще больше убедился в том, что Д'Шон Браун и Шелби Вайс сыграли какую-то роль в побеге Джонни Конго.
Вы знаете, если бы кто-то бросил гранату в эту чашу, она не смогла бы распространить беспорядок шире, чем это удалось Мисси Кэтрин здесь, - сказал Кросс, искренне впечатленный тем хаосом, который Кэтрин внесла в простой бизнес по поеданию своего ужина. По стенам и полу небольшой кухни на перекрестке дорог были разбрызганы ее нарезанные спагетти и соус болоньезе, стол перед высоким стулом Кэтрин, сам стул и поднос, стоявший на нем; не говоря уже о ее комбинезоне, пластиковом нагруднике и, что самое впечатляющее, лице, самой заметной чертой которого была огромная липкая ухмылка, окруженная великолепным оранжево-красным соусом, покрывающим ее подбородок, нос и пухлые щеки.
‘Она устраивала для тебя специальное шоу, - сказала Бонни Хепворт, няня. Она знала Кэтрин с самого ее рождения: она была дежурной медсестрой в тот день всепоглощающей радости, смешанной с невыносимой печалью, когда ребенок появился на свет, а ее мать, смертельно раненная пулей убийцы, покинула его. Кросс был тронут теплым сердцем Бонни, ее доброй улыбкой и ее неизменным сочетанием терпения, эффективности и здравого смысла. Он сделал ей предложение, от которого она не могла отказаться. Пациенты Хэмпширской больницы потеряли первоклассную медсестру. Кэтрин Кайла Кросс обзавелась няней, которая никогда не позволит этой осиротевшей маленькой девочке лишиться хотя бы одного мгновения любви и заботы.