Рукой он тут же обхватывает мою задницу, удерживая меня на месте. Он не двигается, разве что его глаза изучают моё лицо.
— Кара.
Мои глаза отрываются от его губ, чтобы встретиться с его. Грудь быстро поднимается и опадает, прижимаясь к нему, и каждое прикосновение пронизано электрическим разрядом.
— Ты готова? — спрашивает он снова.
Я киваю. Мой взгляд перескакивает от его рта к его глазам и обратно. Я продолжаю кивать.
— Да, — слово вырывается из меня. И затем моё дыхание прерывается, боль обжигает и растягивается внутри меня, когда его член врезается в меня.
Дэмиан замирает надо мной, и я чувствую его дыхание на уголке моего рта. Поддразнивание болезненное и сладкое. Я никогда не хотела чего-то так сильно, как я хочу почувствовать его на своих губах. Он отодвигает бёдра назад, и я вздрагиваю от болезненного ощущения. Когда он снова толкается вперёд, я пальцами впиваюсь ему в спину, и его горячее дыхание обдаёт мою челюсть.
Когда он выходит, я чувствую, как что-то глубоко внутри меня стягивается в узел. Дэмиан поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, и толкается бёдрами сильнее, чем раньше.
Задушенный стон теряется в затруднённом дыхании, и я поднимаю бёдра, чтобы предоставить ему лучший доступ. Его дыхание неровное. Я провожу ногтями вверх по его спине, когда он выскальзывает и вновь вонзается, в то время как я приподнимаю бёдра, чтобы встретить его. Тогда боль ощущается не так остро.
Глубокий стон грохочет в глубине его горла, его тело напрягается надо мной. Я получаю восхитительный вид на его шею и завивающиеся чернила на его коже, и погружаю в неё зубы. Вместо того, чтобы выйти, он врезается глубже, перекатываясь, и я громко задыхаюсь, уткнувшись ему в шею.
Я слышу проклятья в моих волосах, а затем он обхватывает моё лицо. Его руки крепко сжимают мои щёки, а глаза пылают, когда он подвигает моё лицо к своему. Его дыхание горячее на моих губах обжигает, и я хныкаю, когда он отстраняется.
— Только я, — рычит он и кусает мою нижнюю губу.
Моё тело дрожит от желания. Нет никаких плохих воспоминаний, угрожающих этому моменту между нами. Дэмиану удалось засунуть их подальше, убедившись, что я вижу и чувствую только его.
Нет никакого страха, никакого стыда — только мы.
— Никто больше не тронет тебя снова, — выдыхает он в мой рот, и я вдыхаю всего его. Он снова врезается в меня, и я кричу от удовольствия.
Его губы поддразнивают меня, кусая и щипая, но так и не целуя. Я не получаю мой поцелуй.
Мужчина, держащий меня, — это всё, что я вижу и чувствую. Он именно то, что представляют собой чернила на его коже.
Он хищный.
Он опасный.
Он мой.
Я улыбаюсь ему в губы, и он увеличивает темп движений, сильно врезаясь в меня. Дэмиан стирает улыбку с моего лица, и моё тело напрягается. Он снова кусает мою нижнюю губу и двигается сильнее надо мной, вытягивая ещё один стон из моего дрожащего тела.
У меня никогда не было такого секса. Обычно парень просто входит, кряхтит минуту, а затем кончает.
Дэмиан не отрывает от меня глаз.
Он продолжает разговаривать со мной.
Он удерживает моё внимание с каждым толчком.
— Ты моя.
Слова просачиваются мне в кости.
Его толчки ускоряются, и они жёсткие и быстрые, как он и говорил. Моё тело напрягается до тех пор, пока не кажется, что я взорвусь на кусочки. Он перемещает ладони под мою задницу и двигается ещё быстрее, доводя меня до грани.
Я цепляюсь за него, когда его тело начинает содрогаться. Я держу его так крепко, как могу, в то время как он врезается в меня в последний раз. В этот момент мне кажется, будто он пытается стать единым целым со мной.
Он тяжело дышит мне в ухо, а затем поднимается на локти и просто смотрит вниз на меня. Он сказал, что не будет никаких признаний в любви, но выражение на его лице говорит мне другое.
— Ты моя, Кара Эллисон, — произносит он моё полное имя, и слёзы наворачиваются у меня на глазах.
— Я твоя, Сэм Риз, — шепчу я, потому что моё сердце слишком наполнено. Это тот момент, когда мы становимся сами собой. Эта та часть нас, которую никто другой никогда не увидит. Это то, что делает нас единым… секс и секреты.
Глава 19
Дэмиан
Кара заснула недавно. Я лежу на боку и просто смотрю на неё.
Я рад, что смог сдержать себя. Если бы я трахал её так, как действительно хотел, я мог бы напугать её до смерти.
Я провёл много утренних часов, представляя, как возьму её, но все эти фантазии бледнеют по сравнению с тем, чтобы, в конце концов, оказаться внутри неё. Реакция её тела на меня была такой горячей. Чёрт, это снова делает меня твёрдым.
Она растягивается и поворачивается на бок спиной ко мне. Я хочу её снова и хочу её прямо сейчас. Я тянусь к одеялу и медленно стягиваю его, обнажая её тело. Такое ощущение, как будто я разворачиваю подарок.
Я придвигаюсь ближе к ней, прижимаясь всем своим телом к ней. Я отодвигаю волосы с её шеи и целую мягкую кожу там, где шея изгибается в плечо. Её тело дёргается, и я воспринимаю это как знак того, что она просыпается.
Чувствую её жар, чувствую этот свежий запах, который всегда цепляется за её кожу, заставляя меня качнуть бёдра к её заднице.
— Я просто хочу трахать тебя всю ночь напролёт, — рычу я ей в ухо.
Тихий звук прокатывается из ее горла, и это заставляет меня похолодеть. Я слышал этот звук раньше, это было на дисках с подвала. Это как ломанное хныканье, но затем оно превращается в дикое рычание, и она откидывает свою руку назад. Её локоть соединяется с моей грудью, и затем Кара бросается вперёд.
Её глаза всё ещё закрыты, когда она падает с кровати. Совершенно ошеломленный я наблюдаю, как её голова ударяется об угол прикроватного столика, а затем она вскакивает и выбегает из комнаты.
Только тогда жизнь возвращается ко мне.
Что, чёрт возьми, я сделал.
Я выпрыгиваю из постели и быстро натягиваю джинсы, которые всё ещё лежат на полу.
Я слышу, как она дёргает одну из дверей, а затем её отчаянные крики достигают меня, и я бегу за ней. Выбегая из комнаты, я как раз успеваю увидеть, как она распахивает дверь.
— Кара! — кричу я, когда она бежит в темноту.
Когда я выбегаю на крыльцо, я вижу, как она на полном ходу врезается в дерево. Чёрт, это должно быть больно.
— Кара!
Она отскакивает назад и затем обегает вокруг дерева.
Я перепрыгиваю через перила и устремляюсь за ней. Мы оба босиком, так что это не одна из самых лёгких пробежек, которые у меня когда-либо были. Она чертовски быстрая. Даже бьющие ветви не замедляют её. Не думаю, что она чувствует какую-либо боль в своём шоковом состоянии. Её тело, должно быть, перешло в режим выживания, и меня убивает то, что это я был тем, кто вызвал это в ней.
Она направляется в сторону пляжа. Я начинаю догонять её, и когда, наконец, настигаю её, она наклоняется и кричит. Она снова кидается вперёд, и на мгновение моё сердце заходится от боли. Видеть её такой — это пожирает меня заживо.
Мы добираемся до набережной, ведущей на пляж, и я в ужасе наблюдаю, как она совершает прыжок. Её тело жёстко врезается в песок, и потом она старается изо всех сил встать обратно на ноги. Я прыгаю, и мои ноги содрогаются от боли, когда я врезаюсь в песок, поэтому я могу только представить, сколько боли это, должно быть, причинило ей.
Я встаю и иду за ней, когда она начинает входить в океан. Её более короткие ноги, затрудняют её бегство в воду, и это сильно замедляет её, что достаточно для меня, чтобы наверстать упущенное. Я бегу прямо на неё и обвиваю её руками, прижимая её руки к бокам.
Когда я вытаскиваю Кару из воды, а она начинает кричать и бороться с моим захватом.
Как только я возвращаю нас на сухой песок, я опрокидываю ее. Я оборачиваю ногу вокруг её ног и кладу руку на ее лоб, защищая её от себя так, чтобы она не могла причинить себе больше боли.