— Напротив! — строго возразил Фревен. — Будь убийцей женщина, это многое бы объяснило.
— Вы в это верите, лейтенант? — удивился Ларссон.
— Я храню эту мысль в одном из уголков моего мозга, как и вы должны это делать отныне. Никогда не знаешь, что может пригодиться.
— Но женщин в войсках нет или почти нет! — заметил могучий блондин.
Фревен указал рукой на Энн:
— Есть. И Катарина Вайсс, и другие секретари, а также медсестры. Конечно, все с самого начала указывает на третий взвод, и по крайней мере одна очень хорошо информированная женщина — это невероятная гипотеза, тем не менее я прошу вас взять на заметку эту идею, какой бы безумной она вам ни казалась.
— А почему бы убийце не быть одному из нас? — нервно сказал Монро.
Фревен одобрительно кивнул:
— И это второе, что я прошу вас иметь в виду, Элиот. Впрочем, вы носите ботинки сорок четвертого размера, как и Конрад, Маттерс, Донован и я сам. Я проверил.
— Это самый распространенный размер в армии, — заметил Конрад.
Фревен обвел взглядом своих людей, встревоженных таким предположением, и успокоил их, улыбнувшись одной из своих весьма редких теплых улыбок. Которая сразу же исчезла, когда он продолжил:
— Как бы то ни было, Энн может оказаться права, отложим по крайней мере до вечера обыск в расположении третьего взвода.
— Еще ждать! — в сердцах произнес Монро.
Фревен повысил голос:
— Мне тоже хочется поскорее разобраться с этими парнями, но умеренность, о которой сказала мисс Доусон, вполне разумна! Теперь действуйте. Соберите свидетельства всех, кто мог видеть или слышать хоть что-то сегодня ночью в окрестностях фермы.
Фревен резко свистнул и указал на дверь церкви. Энн впервые видела лейтенанта таким властным с его подчиненными. Он умел их сдерживать и вновь взял бразды правления после того, как пошатнулся его авторитет. Они подчинились и быстро вышли из нефа, пройдя через ризницу.
Фревен повернулся к медсестре.
— Как вам удалось получить информацию насчет размеров обуви? — поинтересовался он.
— Я вежливо попросила. Вы знаете, иногда это срабатывает!
— Это тот солдат, о котором вы мне говорили? Он сможет нам помогать? Сообщать другие сведения?
Жестом дав понять, что об этом следует забыть, Энн сказала:
— Он сделал это потому, что мы симпатизируем друг другу, а один из его сослуживцев… приставал ко мне, но отстал, потому что я попросила его «оставить меня в покое». И все же, нет, нечего и думать об этом.
Она смотрела на лейтенанта с озадачивающей его смелостью. Фревен чувствовал, что она недовольна этой переменой. Отношениями, которые сложились у нас теперь. Молчанием, связанным с тем, что произошло между нами прошлой ночью. Моим поведением…
— Послушайте, Энн, я… — начал он.
Дверь широко открылась, и в церковь ворвался дневной свет. Вбежал Маттерс.
— Я только что вызвал по радио Донована, он сейчас едет из базового лагеря на берегу.
Молодой сержант отдышался и закончил:
— Он едет с Лизой Хибург.
48
Лиза Хибург оказалась молодой двадцатилетней женщиной с рыжими вьющимися волосами. Изящной, элегантной и грациозной женщиной, на которую оборачивались мужчины. Затем Фревен заметил, что у нее живые зеленые глаза, придававшие ей особый шарм. Секретарша с интересом рассматривала внутреннее убранство церкви, впечатленная готической архитектурой. Маттерс, Донован и Энн сели чуть в стороне, не мешая лейтенанту вести беседу, которая продлилась не менее получаса. Фревен предпочел сразу не говорить о Фергюсе Росдейле и всем остальном, связанным с расследованием. Он расспрашивал Лизу только о ее жизни, месте рождения, причинах вступления в армию, о ее семье… Маттерс запоминал все, что они говорили, но увы! ничего интересного. Когда Фревен посчитал ее готовой, то есть освоившейся в обстановке и разговорившейся, он приступил к сути дела:
— В любом случае я благодарю вас, что вы согласились приехать к нам.
— Пустяки, не стоит об этом говорить, тем более что это не нарушит работу штаба, нас там целая орава. У каждого старшего офицера есть свои секретарши и другие помощники. В общем, можно отсутствовать какое-то время, и это никого не смутит. К тому же… я знаю, что вы расследуете смерть Фергюса.
Фревен медленно кивнул, присматриваясь к Лизе.
— Представляете, мне даже не предложили съездить домой! — прибавила она с холодным гневом, который даже не пыталась скрывать. — И мне не позволили увидеть его тело.
— Вы хотели этого?
Она подняла на Фревена свои изумрудные глаза.