Он предупредил Фревена: «Приготовьтесь: то, что вы увидите внизу, — это… невероятно. Это… дьявольщина! Надо найти виновных, и побыстрее!»
Фревен вспоминал эти слова, пока они все ниже опускались в глубины крейсера. Офицер упорно повторял слово дьявольщина, у него было время, чтобы выбрать именно его. Он говорил о виновных во множественном числе… Что же все-таки может ждать их внизу?
Офицер Кулидж замедлил шаг посреди длинного коридора и остановился перед закрытой дверью. Ее очертания едва угадывались в темном пятне между двумя удаленными одна от другой лампочками.
Кулидж повернулся и, положив руку на холодную ручку двери, ждал, пока подойдут Фревен, Энн Доусон и Клаувиц.
— Мадемуазель, вам бы следовало подождать…
— У меня крепкие нервы, — твердо сказала Энн, заметив капли пота на лбу офицера.
Кулидж не стал настаивать и только поджал губы. Он повернул ручку и толкнул дверь.
Взглянув на своего солдата, Фревен ему приказал:
— Вы останетесь здесь, чтобы никто не вошел, кроме Маттерса.
К большому удивлению Фревена, внутри было темно. Ни малейшего источника света.
— Это вы погасили свет? — сразу спросил он.
— Нет, все было точно так же, когда его нашли. — Дрожащий голос морского офицера отдавался эхом в большом помещении. — Я нажал выключатель и, уходя, выключил свет.
Фревен переступил порог и сделал несколько шагов, прежде чем остановиться.
Тут зажглись тусклые лампочки.
Появились скамьи и столы, этажерка со столовыми приборами и длинная стойка. Столовая, понял Фревен. В которой одновременно могут обедать человек сто.
Посредине зала покачивались четыре конечности. Человеческое тело в мундире цвета хаки, на котором выделялись зловещие пятна. С головой чудовища. Два больших черных глаза, изогнутые рога, влажная морда. С оторванными губами, чтобы была видна устрашающая челюсть. Казалось, что этот минотавр плавает в воздухе.
Энн подавила крик, закрыв рот руками.
Труп удерживался на двух подвешенных на металлических балках крюках для мясных туш, вонзенных в его плечи.
Фревен медленно приблизился, не веря своим глазам.
— Осторожно, смотрите под ноги! — вскрикнул Кулидж.
Лейтенант опустил глаза и вовремя увидел лужу крови. Он задержал шаг, проклиная себя. Это было непохоже на него, обычно очень педантичного. Его внимание вернулось к человеку-зверю. Никогда Фревен не видел ничего подобного. Жертву обезглавили; голова какого-то животного была плотно и точно пригнана к шее. В этом месте кровь залила всю кожу. Весь верх мундира был ею пропитан.
— Я предупреждал вас, — сказал Кулидж с чуть большей уверенностью, как будто тревога других прибавила ему бодрости. — Надо скорее арестовать этих свиней.
Фревен нахмурился.
— Почему вы решили, что это дело рук нескольких человек? — спросил он.
— Ну… Кража тела требует организации, я не представляю, чтобы один человек был способен…
— Украсть тело? — повторил Фревен. — Я вас не понял.
— Да это же очевидно! — Кулидж указал на труп. — Эта кража совершена в морге, весьма сомнительная шутка.
Энн наблюдала за реакцией следователя, удивившись такой теории. Фревен посмотрел на морского офицера.
— Хотел бы я согласиться с вашими оптимистическими рассуждениями, — медленно проговорил он, — но речь придется вести не о краже трупа. Боюсь, что это убийство.
На лице Кулиджа появилась судорожная улыбка.
— Нет, конечно, нет, наконец, это… нет. Кто смог бы совершить… подобное? Мы здесь на военном судне, а не в психушке! Смотрите! Это голова… козла! Это творение группы весельчаков с сомнительным чувством юмора, и знаете почему? Потому что убийца не сделал бы этого! Ну это же очевидно! Голова козла, это смешно!
— Барана, я думаю, — тихо сказала Энн. — Это голова барана.
Не глядя на нее, Фревен обошел вокруг трупа, не обращая внимания на Кулиджа. В стороне, между двумя столами, застыла большая лужа крови. Многочисленные ярко-красные потеки и капли на полу давали понять, как жизнь покидала это тело вместе с кровью, выходящей под напором из вскрытых вен и артерий. Обходя труп, лейтенант рассматривал и запоминал детали. На его лице не дрогнул ни один мускул, однако его левая рука нервно сжималась в кулак и разжималась.
После кругового осмотра Фревен сел за стол, чтобы рассмотреть кровавую картину целиком.
Крюки были вставлены под лопатки.
— Ночью дверь закрывается на ключ? — спросил он, не отворачиваясь от трупа.
— Нет, здесь нечего бояться, ведь все спят, — ответил Кулидж. — У меня четверо часовых, несущих караул на палубе, это правило введено нашим капитаном во время войны, но внутри только двое, больше нет необходимости. В данное время на борту находятся три роты, это почти на шестьсот человек больше обычной численности экипажа, конечно, дьявольское количество, но с ними их офицеры. И если бы была потасовка, они бы услышали.