— Я должна вам кое-что показать, — проговорила она, поднимаясь по ступенькам. — Пойдемте внутрь.
Все одновременно встали и пошли за ней на хоры. Маттерс и Конрад взяли зажигалки, чтобы зажечь свечи в центре возвышения. Тем временем Энн взяла мел и стерла краем рукава заметки, которые она посчитала менее важными.
— Эй! — протестующе произнес Фревен.
Не давая ему времени на то, чтобы рассердиться, она сказала:
— Вы помните буквы, обнаруженные на месте убийства Фергюса Росдейла? «О» и «Т», начертанные вот так.
И попыталась воспроизвести знаки:
— Это был грубый рисунок, сделанный кровью. Мы сразу же подумали о буквах, потому что версия соответствовала этому направлению.
Слушатели не отрывали глаз от ее губ, пытаясь угадать, что она хочет сказать.
— Но если мы действительно пошли по неверному пути? Теперь мы не понимаем, что имел в виду Фергюс Росдейл, когда начертил эти буквы.
— Если это был он! — возразил Конрад, который служил рупором идей своего лейтенанта. — Вполне возможно, что это сделал убийца, что-то типа подписи или ложный след, как насмешка над нами, ведь это уже не впервые.
Энн стерла второй знак и изобразила его под первым.
— А так? Это что-то напоминает? На самом деле, чтобы было совсем точно, надо было бы завершить рисунок, думаю, что Росдейл чертил его в спешке за спиной убийцы. С перерезанным горлом у него были считаные секунды. Не хватает черты, чтобы соединить обе части. Вот так:
— Женский символ? — удивился Донован. — Зачем он…
— Хорошо, Энн, — объявил Фревен. — Господа, следует поговорить о подружке Росдейла. В последние секунды жизни, еще находясь в здравом уме, он начертил это собственной кровью, чуть в стороне, под скамейкой, чтобы не заметил убийца.
— Вы меняете свое мнение? — снова удивился Донован. — Вы говорили, что человек с перерезанным горлом не смог бы…
— Я знаю, что говорил, солдат, теперь смотрю на это иначе. Я был неправ.
Под пронизывающим взглядом своего командира Донован сконфуженно опустил глаза на свои ботинки.
— Есть две возможные версии, — вмешался Маттерс. — Либо Росдейл хотел нам сказать, что его убийцей была женщина, либо то, что он пришел туда из-за женщины.
— Три версии, — заметил Бейкер. — Он хотел сказать, что в этот момент думал о своей подружке.
Фревен бросил снисходительный взгляд на подчиненного. Бейкер был наименее сообразительным из его людей.
— В таком случае он бы написал ее имя, по крайней мере начальные буквы, — усмехнулся Монро. — Или, не знаю, начертил сердце, но только не это.
— Маттерс прав, — заключил Фревен, — в любом случае речь идет о женщине. Я хочу видеть его подружку, как ее зовут?
Маттерс заглянул в свою записную книжку:
— Лиза Хибург! У нее был нервный срыв, когда она узнала о смерти Росдейла.
— Найдите ее! — приказал лейтенант, взглянув на Маттерса и Донована.
Голос командира прозвучал так властно, что Маттерс сразу быстрым шагом направился к выходу, а за ним тут же последовал Донован.
Новая команда ВП прибыла в городок вечером, на смену Фревену и его людям. В то время, когда Бейкер, Ларссон, Монро и Конрад отдыхали, играя в карты в ризнице, Донован и Маттерс в ратуше вызывали по радио Лизу Хибург.
Фревен был один возле алтаря, склонившись над своими записями, а Энн делала вид, что читает исторический роман на своей кровати, в десяти метрах от лейтенанта.
Он повернул голову и увидел, что молодая женщина смотрит на него.
— Я могу поговорить с вами? — тихо спросил он.
— С каких пор вы спрашиваете моего разрешения?
Несмотря на саркастический тон, она спустила ноги с кровати, чтобы освободить ему место рядом. Фревен подошел и сел.
— Я… огорчен, если кажусь вам сегодня несколько холодным.
— Да в вас больше льда, чем холода.
Фревен кивнул с виноватым видом, опустил голову и сложил руки на коленях.
— Примите мои извинения, Энн. Я должен был поговорить с вами сегодня утром, но…
— …это не так-то просто, — закончила она за него. — Я знаю. И у вас было время поразмыслить. Так что вы хотите мне сказать?
Он смотрел на ее бледную кожу, горящие глаза, устремленные на него. Что это, гнев? Желание? Что же она чувствовала в это мгновение?
— Я знаю, что должен был поговорить с вами сегодня ночью, прежде чем это произошло между нами. Я не могу, Энн. Наши отношения не могут продолжаться, извините…
— Вы не можете или вы не готовы?