От этих мыслей ее отвлек Вилар. Он незаметно подошел к девушке и подобно ей облокотился на перегородку. В руках мужчина держал знакомый сверток - именно так Мия упаковала семена. Не говоря не слова, мужчина протянул упаковку девушке и кивнул в сторону лабораторного бокса. Девушка поняла, что пришло время готовить отвары. Не глядя в сторону Вилара, она взяла сверток и потянула его к себе, но вместо того, чтобы отпустить семена, мужчина удержал их и рывком дернул к себе. Мия по инерции сделала шаг в сторону Хранителя. От неожиданности она посмотрела на Вилара - на его лице играла еле заметная наглая улыбка. Мию обожгло неприязнью и смущением одновременно. Она не стала повторять попыток забрать сверток. Вместо этого девушка отпустила руку, и спокойно прошла в лабораторию. Вилар проследовал за ней, положил семена на один из столов и удалился. Обстановка в лабораторном боксе была знакомая. Мия быстро освоилась и начала приготовления. Когда отвар был готов, девушка направилась к больному. К тому времени мужчины в белых халатах ушли, Вилара Мия не видела с момента передачи ей семян. Казалось, что на этаже осталась только она с Краго и двое охранников, которые слонялись без дела то в лаборатории, то в коридоре.
С последней встречи состояние Краго заметно ухудшилось. На лбу выступил пот, его трясло, он слабел на глазах.
- Как вы себя чувствуете? — спросила девушка, расставляя емкости с лекарствами на столике у изголовья кровати.
- Теперь значительно хуже, — невозмутимо ответил мужчина.
- Почему ваше состояние так резко ухудшилось? - спросила Мия и с подозрением покосилась на капельницы.
- Меня очистили от сыворотки. Наш вариант лекарства от вируса очень агрессивная смесь. Врачи боялись осложнений, которые может вызвать конфликт двух лекарств, - спокойно объяснил Краго.
Девушка понимающе кивнула и приступила к делу. Работая, Мия вела себя как истинный медик - она отключала все личное, оставляя место лишь главному предмету — болезни. В такие моменты для нее было не важно, плохой перед ней человек или хороший. К тому же, кто она такая, чтобы судить. Главным врагом была болезнь, с ней она и боролась. Единственный раз, когда девушка не смогла абстрагироваться, было лечение Вилара. Этот случай неожиданно всплыл в ее памяти, и неприятно обжог. Стараясь переключиться на что-то другое, она прокручивала в памяти события последних месяцев. Все сейчас было похоже на то, как Мия лечила Кима. А ему все равно суждено погибнуть, будто смерть пометила его и не перестает искать удобного случая, чтобы получить свою добычу. Мие показалось смешным, что ее две самые большие мечты - увидеть Кима и попасть в Орман - воплотились таким неожиданным образом. Непроизвольно девушка усмехнулась.
- Что вас так забавляет? — поинтересовался Краго.
- Жизнь, — коротко ответила Мия.
- И часто?
- Только когда лечу двух верховных Хранителей подряд, — отшутилась девушка.
Краго улыбнулся и больше вопросов не задавал. Так в тишине, действуя на автомате, Мия продолжала свои нехитрые манипуляции. Когда все первоначальные приготовления закончились, девушка аккуратно приподняла голову Хранителя и влила отвар.
- Теперь необходимо подождать. Через три - четыре часа вам должно стать лучше. Если конечно... – и, не закончив фразу, девушка хотела удалиться в лабораторию.
- Если конечно, что? - спросил Краго, и в его голосе улавливалось беспокойство.
- Если, конечно, мое лекарство еще работает. Вирус мутировал и если перестало действовать ваше лекарство, вполне возможно, что не подействует и мое, - задумчиво объяснила Мия.
- В таком случае, буду рад прихватить на тот свет и тебя с Кимом, — устало выдохнул мужчина.
Мия остановилась и посмотрела на Краго. Тот лежал взмокший, тяжело дышал, наверняка от температуры у него ломило все тело, но, даже находясь в таком состоянии, он все еще продолжал ей угрожать, словно умирающая змея, продолжающая извиваться и пытаться укусить. Внезапно Мие стало его жаль. Жаль, что тьма в этом человеке полностью вытеснила свет, что за маской спокойствия и невозмутимости бьется в страхе и агонии ядовитая гадюка. Он, как злой, испорченный ребенок, которого никто никогда не любил. От этого осознания Мия вдруг тепло улыбнулась больному и сказала: