— Элена, — тихо, но очень серьезно прошептал он. — Долго я ждать не буду.
Откуда он знает мое имя? Он, что, думает, я стану переодеваться прямо перед ним? А если не стану…
Мои непослушные пальцы начали расстёгивать маленькие пуговки на блузе. Хищник, хвала богам, опустил голову, и черные, как ночь, волосы закрыли его лицо.
Бежать! Прыгнуть в приоткрытое окно и убежать! Я, может быть, переломаю ноги, но останусь жива. Наверное. Я дернулась в направлении окна, и он тут же оказался рядом со мной. Не он сам, а его взгляд рассказал мне о том, что если я сделаю еще шаг в том же направлении, сильно пожалею.
— Ты хочешь, чтобы я сам переодел тебя? — его глаза были близко-близко от моих.
Он наклонился еще.
— Я не ограничусь одним переодеванием, Элена.
Сказать, что мне не хотелось, чтобы он начал раздевать меня, значило бы откровенно солгать.
— Я сама. Пожалуйста.
Хищник резко отвернулся и снова сел. Что это было? Милосердие? Наверное, он просто отложил мои терзания до более удобного момента.
Больше я не мешкала, тем более, что теперь зверь откинулся на кровати и уставился в потолок. Неужели, он давал мне возможность спокойно переодеться? Я повернулась к нему спиной для того, чтобы через голову стянуть не до конца расстегнутую блузку. И сразу же надеть топ. Он был похож на мое спортивное бельё! Никогда прежде ни один парень не видел меня в такой откровенной одежде.
Теперь нужно было снять юбку. Спиной я ощущала его взгляд, но проверять, действительно ли незваный ночной гость наблюдает за мной, я не стала. Быстро расставшись с юбкой, я натянула узкие шорты, которые были мне немного велики. Своими силами они бы на мне не удержались.
Придерживая шорты одной рукой, другой я потянулась к стулу и взяла свой белый ремень.
Его рука сжала мое запястье, и ремень выпал. Я подняла испуганные глаза и увидела, как хищник расстёгивает свои рваные джинсы. О нет.
Он вынул свой шипованный ремень и начал вставлять в мои шорты. Я смущенно потупилась, руки безвольно повисли. Он был так близко, что я слышала и чувствовала на своей коже его теплое дыхание.
— Так лучше.
Я подняла глаза и увидела, что хищник пристально рассматривает мое оголенное тело.
— Что, никаких татух? Это плохо.
Мы встретились глазами, и я первая отвела взгляд. Его рука скользнула по коже чуть ниже моего пупка.
— И пирсинга?
Я начала злиться. Мы не прокалываем тела в угоду собственному тщеславию! Ему это должно быть известно, ведь мне известно почти все о таких, как он.
— Такая нежная, — он выпрямился во весь рост, возвысившись надо мной больше чем на голову.
Я почувствовала себя маленьким беззащитным олененком рядом с хищным тигром. Его руки потянулись к моей голове, и я зажмурилась. Сейчас они сломают мне шею! Он рванул ленту с моих волос, и те рассыпались по плечам и спине, щекоча ее там, где кончался топ. Вот так чувство!
Я посмотрела в его глаза, но единственным, что смогла прочесть в них, было негодование. Он на меня злился. Я нахмурилась, не понимая, что же я сделала не так, а хищник, наконец, закончил разглядывать меня, схватил мою руку и потянул в сторону окна.
— Прыгай.
Я замерла. Он это серьезно? Я должна запросто выпрыгнуть из окна второго этажа? Я была готова сделать это, чтобы спастись от него, но метнуться по его указке… Внезапно он схватил мои руки и перекинул через раму. Я сжала челюсти, чтобы не закричать, ведь если проснутся родители, хищник убьет их.
Он смотрел на меня сверху вниз и улыбался. И было в его улыбке что-то отчаянно-безумное. Что же со мной будет? Зверь разжал руки, и я полетела. Да, я ушиблась, но была вполне способна бежать от него в сторону охранной будки, что я и сделала. Через два шага он прыгнул на меня, и мы покатились по траве. Я оказалась снизу, он — сверху. И как только мое тело выдержало его невероятный вес?
— Мне надоело, — он ударил кулаком о землю в сантиметре от моей головы.
Стало действительно страшно.
— Если ты попробуешь сбежать от меня еще раз, я убью тебя, поняла?
Я почувствовала, как на глазах появились слезы.
— Отпусти меня, — жалобно простонала я.
— Нет.
Он ответил так холодно и спокойно, что я поняла: в нем совсем не было сочувствия и жалости.
— Ты пойдешь со мной?
А какой у меня был выбор? Я кивнула и поднялась, в душе прося Бога о том, чтобы нас заметили охранники. И лучше наши. Те, что находились по ту сторону забора, с нарушителями разбираться не станут.
Мы двигались перебежками в тени деревьев и домов. Я с ужасом представляла, что случится, если нас заметят. Со стороны я выглядела, как одна из них (я так ошибочно полагала), и ежесекундно представляла, что в нас станут стрелять.
Но уже через пару минут мы добрались до забора. Мой кровожадный соучастник в побеге достал какое-то хитрое приспособление, как я поняла из его действий, то была складная тренога, и воткнул ее в землю. Он наступил и подтянулся, а потом кусачками, которые извлек из кармана своей куртки, перерезал колючую проволоку.
— Она же под напряжением! — невольно воскликнула я.
— Не сегодня.
Хищник даже не посмотрел в мою сторону. Он спрыгнул и резко повернулся.
— Иди сюда.
Я сделала два шага и он, закинув меня на плечо, подпрыгнул и подтянулся, а потом, так же не выпуская из рук, спрыгнул. И всё. Мы были в его городе. Он перешел на другую сторону улицы, и тем единственным, что оставалось делать мне, — было бежать за ним. Самой.
За углом хищника ждал красный байк. Я должна добровольно сесть на него, оседлать его железного коня! Легче умереть, чем сделать это в тех рваных мини шортах, которые были на мне.
Он заметил мою нерешительность и поднял брови.
— Шлем? — в звуках моего голоса я сама уловила нотки отчаяния.
Он усмехнулся и похлопал ладонью позади себя. Я неуверенно села. Его руки накрыли мои ягодицы, и он дернул вперед. Я прижалась к нему теснее.
Он взял мои ладони и положил на свою талию.
— Вот так, детка. Держись крепче!
Мотоцикл заревел.
Я не знаю, как описать это чувство! Мы летели по ночному городу, я ловила ртом воздух. Мимо проносился асфальт, и мне казалось, я была уже на том свете. Эйфория и свобода. Я, как птица, оказавшаяся на воле после долгого заточения, подставила лицо ветру и закрыла глаза.
Мы пролетели на красный свет, и где-то сзади заревели сирены. Я сильнее прижалась к моему хищнику и услышала его смех. Я просто испугалась, честное слово, просто испугалась!
Полицейские загородили проезд, и мы резко остановились. Нас сейчас застрелят!
— Так это же Бешеный! Здорова, парень.
Мой хищник (тот, которого обнимали мои руки) только кивнул в ответ.
— Что за цыпа? — представитель их закона развязно подмигнул мне. — В каком заповеднике ты нашел такую чистую малышку?
Я почувствовала, как сердце остановилось. Они сейчас догадаются… Рука моего байкера легла на мою ногу, чуть выше колена, и поползла выше.
— Она моя, — прохрипел его голос в сантиметре от края шорт.
Полицейские в шутливом жесте подняли руки и вскоре исчезли, а мой хищник все не убирал свою лапу с моей ноги. Я хотела скинуть ее! Я хотела, чтобы она поползла дальше… Но вместо всего этого, я испытала рвотный позыв.
— Что случилось? — он резко спрыгнул.
— Твоя куртка, — я пыталась отогнать от себя мерзкий запах. — Кожа.
Глаза хищника в темноте сверкнули, и он прищурился. Я думала, он ударит меня. Несколько мгновений мой спутник пристально вглядывался в мое лицо, оценивая правдивость моих слов, а потом снял и отбросил куртку в сторону. Помимо бугрящихся мускулов, под ней была белая майка, та самая, которую я видела утром, и окровавленные морды волков.
— Димитрий. Меня зовут Димитрий, Элена. Запомни это.
Он снова сел, а я в ужасе и шоке принялась рассматривать жуткие рисунки на его теле.
— Я жду.
Только не снова! Я сама придвинулась ближе и положила руки на его рельефный живот. И почувствовала жар.