Может, сегодняшний день будет и не таким унылым.
Около кабинета сидело около десятка девятиклассников. Гарри, очевидно, не пускал их внутрь. Я постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, зашла под громкие возмущения детей. Кажется, они мне крикнули что-то о ненависти к старшеклассникам.
- Привет, - широко улыбнулся Стайлс, подходя ко мне. Он держал одну свою руку за спиной, и именно этот жест забавлял и умилял меня одновременно.
А сердце колотилось так сильно, что мне казалось, что его можно было услышать.
- Привет, - ухмыльнулась я. Настроение повысилось в несколько тысяч раз. Я смотрела на этого человека (высоко задрав голову, надо отметить) и просто не понимала, как мне мог достаться кто-то такой, как он. Всю свою сознательную жизнь я была (и продолжала оставаться) чрезвычайно неуверенной в себе. Я никогда не подумала, что со мной добровольно начнёт встречаться красивый молодой человек (который, при всём прочем был ещё и намного меня старше), да ещё и будет испытывать ко мне ответные чувства.
- Не знаешь, что сегодня за день? - хитро спросил Гарри, делая ещё один шаг навстречу ко мне. Мы стояли почти вплотную друг к другу, и я радовалась, что девятиклассники не умели видеть сквозь стены. А ещё я была чрезвычайно благодарна всему на свете, что Стайлс додумался запереть дверь.
Я покачала головой, сдерживая широкую улыбку, которая рвалась наружу. Мне нужно было подыграть и все такое, но я была так счастлива, что хотелось прыгать, визжать и хлопать в ладони.
- С Днём Рождения, милая, - прошептал он, отводя из-за спины свою руку и протягивая мне темно-синий конверт. - Открывай.
Несколько мгновений я сомневалась, потому что первый открытый сегодня конверт не увенчался ничем хорошим.
Ладно, это как посмотреть. Если подумать, голый Гарри - это не так уж плохо. Но я больше чем уверена, что он выглядел намного лучше, чем то, что сделала на своём планшете Смайл.
Я одернула себя от таких мыслей. Такими темпами сны с голым Стайлсом (и не только) начнут сниться мне чаще раза в три. А казалось бы, куда уж чаще.
Более того, Гарри вряд ли мог преподнести мне нечто похожее в конверте. Он же не Викки.
Я медленно распечатала конверт, чувствуя, что Гарри не сводил с меня взгляда.
Внутри оказалось два билета - это я поняла сразу, как только увидела форму бумажек. Но моей первой мыслью было, что Стайлс раскошелился на какой-нибудь концерт.
Но затем я увидела, что билеты были на самолёт. До Швейцарии.
- В один конец? - нервно хохотнула я, не зная, как правильно реагировать.
- Другие два у меня, - улыбнулся Гарри. Казалось, что его забавляло за мной наблюдать.
Я посмотрела на даты и нахмурилась.
- Но…
- Для администрации школы, я везу тебя на конкурс по истории, - самодовольно усмехнулся парень.
Я почувствовала, что сейчас точно расплачусь от счастья. Все казалось настолько нереальным, что создавалось впечатление, словно я вот-вот проснусь и снова окажусь в Лидсе, в классе, где меня все терпеть не могут, в школе, в которую я не лечу на крыльях любви в ожидании очередного урока истории.
Громко хлюпнув носом, я крепко обняла Гарри под его звонкий смех.
- Спасибо тебе огромное.
Прозвенел первый звонок, и дети начали бесцеремонно колотить в дверь. Гарри наклонился и тихо сказал:
- У нас вылет завтра в семь утра. Не против, если я вечером заеду с вещами к тебе и останусь на ночь? Так было бы намного удобнее.
Я горячо закивала, еще раз в голове повторяя, что сегодняшний день вовсе не будет таким отвратительным, как я думала.
После этого историк хитро подмигнул мне и открыл дверь. В класс начали засыпаться дети в каких-то неимоверных количествах, а я направилась на свой урок.
Весь день я провела в предвкушении вечера. Уроки я почти не слушала, проводя все время в переписке либо с Гарри, либо с Викки. Смайл ругалась, что я буду радоваться в Швейцарии, пока она будет подыхать с температурой. И это даже несмотря на то, что она, как оказалось, прекрасно знала о купленной путевке.
Сразу после уроков я бросилась домой, чтобы только успеть привести его в порядок. Я совсем не рассчитывала, что Гарри будет ночевать у меня или вообще посетит дом в ближайшее время, поэтому с чистой совестью (пока мамы не было дома) раскидывала все вещи и не мыла посуду, всей душой надеясь, что тараканы в моем доме не заведутся.
Теперь же я носилась по всему дому, стараясь сделать его презентабельным. У Гарри, сколько раз я там ни была, всегда все было идеально. Я не знаю, как это ему удавалось.
Постапокалиптическое убежище.
Когда я споткнулась о собственный ноутбук, который что-то забыл на полу на кухне, я поняла, что мне стоило пересмотреть мои ценности и перестать себя вести как нелюдимый задрот.
Так как Стайлс был в доме только в пьяном состоянии, он особо не осматривался и не мог заметить всего неимоверного количества задротских, которые украшали мои полки.
Например, над письменным столом у меня был целый пантеон «Доктора Кто»: тут стояла маленькая деревянная ТАРДИС, небольшая склеенная из бумаги, фигурка Десятого, часы, где вместо часов были лица всех двенадцати регенераций Доктора, фотография целующихся Десятого и Розы…
Это место я не решилась разбирать, но просто убрала фотографию.
На книжной полке у меня стояла чертова уйма компьютерных игр, которые ярче любых слов свидетельствовали о степени моего одиночества в личной жизни на протяжении как минимум десяти лет.
Еще у меня был коллаж, который в прошлом году мне подарила Викки. Этот коллаж состоял из подборки моих неудачных фотографий, которые я регулярно кидала Смайл в “Снэпчате”. Он был так красиво и с любовью оформлен (собственно говоря, подруга прислала мне его посылкой), что я не смогла не повесить его в своей комнате. В прошлом году, когда мне было одиноко, этот коллаж словно освещал мои дни и говорил мне, что я не одна, у меня есть друзья, с которыми весело, и однажды все наладится.
Когда с уборкой было покончено (во всяком случае, максимально), я поняла, что выгляжу, как… я не была уверена, что такое создание вообще существовало. Поэтому мне пришлось провести следующий час, приводя в порядок уже себя.
Господи, ну почему ты дал так много мест, которые нужно брить?
Именно с такой мыслью я вылетела из душа, заметив, что уже пять вечера. Гарри должен был приехать через два часа.
Я смотрелась на себя в зеркало и не могла решить, что мне надеть.
Обычно я ходила по дому в пижаме, но, кажется, это не было подходящим вариантом для сегодняшнего вечера.
Собственно говоря, что вообще должен был представлять собой сегодняшний вечер? Это будет какой-то романтический ужин или Гарри просто переночует, как он и сказал?
Искренне сомневаюсь, что это будет так.
В таком случае: джинсы и футболка? Нет, это слишком просто.
Платье? А не слишком ли нарядно?
Если для обычных девушек платья были вполне нормальным предметом гардероба, я носила их довольно редко. Настолько редко, что я воспринимала даже летний сарафан как нечто безумно нарядное.
Я остановила свой выбор на черном платье с широкой юбкой. Черный был единственным цветом, который не казался мне чересчур ярким или нарядным. Наверное, поэтому некоторые люди воспринимали меня как гота.
Как раз в тот момент, когда я придала своей внешности финальный штрих (то есть застегнула на шее цепочку с кулоном), в дверь позвонили.
Я бросилась к лестнице, по пути на первый этаж чуть не упав, чтобы только поскорей открыть дверь.
Я все больше понимала, что в последнее время я жила моментами, в которых присутствовал Гарри.
Каждое утро я просыпалась в ожидании встречи. Когда я выходила из ванной, на телефоне меня ждало сообщение от Стайлса, и я радовалась ему, как маленький ребёнок отцу в костюме Санты. Затем я шла в школу, поглядывая на часы, потому что я знала, во сколько приходил он.