***
8.44.30 Как мало нужно для счастья
Вместо спальни она пошла в ванную, хорошо умылась, почистила зубы, убедилась, что следов конфет там не осталось. Долго смотрела на себя в зеркало при свете свечи, практически ничего не видя — сознание проваливалось куда-то во тьму, в голове не было ни единой мысли.
Министр ходил где-то около, двигал стены, зажигал свечи, потом поднялся наверх. Она тоже поднялась, увидела его сидящим на одеяле, в белом нижнем кимоно и одной белой перчатке. Вторую он не глядя протянул ей, она взяла.
На полу в изголовье горела свеча, обычная, рядом стояла чёрная и лежал коробок спичек, уже битый жизнью, но всё ещё способный изменить мир. Министр взял в руку чёрную и показал Вере, тихо спрашивая:
— Вы готовы, я зажигаю?
— Вы же говорили, её надо экономить?
— Мне есть, что сказать.
Она подошла к матрасу с другой стороны, легла под одеяло, откинула его для министра и кивнула:
— Вперёд.
Он аккуратно зажёг свечу, поставил рядом со второй и лёг под одеяло, Вера немного отодвинулась, чтобы им хватило одной подушки на двоих, и её действительно хватило, хотя и получилось очень близко. Она смотрела на его лицо в дрожащем свете двух свечей, он молчал и выглядел так, как будто зашёл настолько далеко, что сам в это не верит, и понятия не имеет, что делать дальше, хотя точно знает, ради чего это всё затевалось. Она медленно подняла руку в перчатке и поправила его волосы, убрала их с лица, провела кончиками пальцев по щеке, как в тот раз, после которого он сказал больше никогда так не делать. Он чуть улыбнулся и сказал шёпотом:
— Я мечтал это сделать с того дня, как это сделали вы.
— Что?
— Вот это, — он тоже поднял руку к её лицу, в последний момент смутился и спросил: — Можно?
— Вперёд.
Он мягко прикоснулся к её щеке, так же, как делала она, она улыбнулась, он прижал ладонь к её щеке сильнее, она шёпотом спросила, почти серьёзно:
— И как оно?
— Обалденно.
Она тихо рассмеялась, закрывая глаза и чувствуя ладонью, что он тоже улыбается, сказала шёпотом:
— Как мало нужно для счастья.
— Мне лично нужно много. Но сейчас я счастлив как есть.
Она приоткрыла глаза, улыбнулась как злой дух и поймала зубами его палец, он отдёрнул руку и возмущённо прошептал:
— Это неприлично.
Она закатила глаза и провела ногтями по его шее, не останавливаясь на краю кимоно, а запуская пальцы под воротник, потом сразу же провела обратно, взяла его за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть ей в глаза. Сказала шёпотом, но предельно серьёзно:
— В вашем мире манерных лжецов всё неприлично. А на деле все творят что хотят. Просто выберите то, что вам нравится, и делайте это с удовольствием. А я никому не расскажу.
Он улыбнулся так, как будто тоже понемногу становился злым духом. Погладил её по щеке и сказал:
— Мне нравится, когда вы улыбаетесь. Никому об этом не говорите.
Она улыбнулась и медленно кивнула:
— Хорошо.
— Но делайте это чаще.
— Хорошо.
— Но только когда никто не видит. Только я.
Она тихо рассмеялась и провела пальцами по его шее до затылка, запустила их в волосы и закрыла глаза, чувствуя, как министр делает то же самое. Это пустило по телу такие волны, что совесть отключилась окончательно, она вспоминала его голым и окровавленным на столе у Дока, с улыбкой победителя и читающимся во взгляде: «я ни о чём не жалею», и не видела в этом совершенно ничего плохого.
«Если он предложит, я не откажусь. Расплатимся болью и кровью — ну и что. Мы уже всякое делали, никто не умер. Не умрёт и в этот раз. Подумаешь, шрамов прибавится — ну и что. Будут напоминать о прошлых подвигах. Переживём.»
Он продолжал гладить её лицо и шею, перебирать волосы, от этого тело наполнялось таким звоном, что казалось, эти ощущения намного больше тела, громче мыслей и сильнее гравитации. Тело растворялось в них, пока не исчезло совсем, превращаясь в свет...
— Вера?
Она поняла, что почти уснула, хотя сердце билось быстро. Открывать глаза не хотелось, она чувствовала, что жутко устала, но всё же открыла. Её рука расслабленно лежала на его щеке, почти соскользнув, он придерживал её своей рукой в перчатке, прижимая сильнее и улыбаясь. Он спросил:
— Засыпаешь?
— Ага.
— Послушай меня, пока не уснула.
— Слушаю.
Он выглядел подозрительно серьёзно, она тоже перестала улыбаться и убрала руку с его лица, сжав его руку и переплетая пальцы покрепче. Он собрался и сказал: