– А ну стой, зараза такая! Стой! Седло сломаешь, сволочь! Сюда иди! Иди, я сниму!
Конь валялся на боку в самом низу склона, пытался зарыться носом в песок, пару раз делал вид, что вот-вот перевернётся на спину, но министр начинал орать громче и Бес делал вид, что передумал. Когда министр подошёл к нему, конь вскочил и стал отряхиваться, мотая головой и подпрыгивая, заодно уклонялся от попыток его схватить, но министр всё равно схватил. Быстро расстегнул несколько ремней и шлёпнул коня по блестящему круглому заду, конь стрелой метнулся прочь, оставляя седло и прочий обвес в руках у министра. Когда Вера закончила осторожно спускаться, Бес как раз закончил шумно и пыльно подниматься на самый верх, радостно плюхнулся на бок и поехал вниз, разворачиваясь на спину и вытягивая ноги к небу, выглядел как воплощённое счастье.
Когда они подошли, министр положил седло Беса на спину Вериной кобыле, забрал повод и пошёл дальше, молча, с таким видом, как будто сам уже мысленно сказал себе всё, что можно сказать в этой ситуации, Вера тихо смеялась и не комментировала.
За очередным барханом открылся вид на ровный круг плотного песка, похожий на кратер от метеорита, в центре зеленел в солнечных лучах идеально круглый купол кроны, нависающий над идеально круглым озером с голубой водой. Издалека было не понятно, как это всё держится, но чем ближе они подходили, тем отчётливее Вера понимала, что дерево огромное, его ствол даже вдвоём не обхватить. А подойдя ещё немного ближе, она поняла, что дерево это – персик, и на нём полно плодов.
– Персики столько не живут, – впечатлённо сказала она, окидывая взглядом этого гиганта, министр усмехнулся и кивнул с ироничным смирением:
– Да, конечно. И не вырастают такими огромными, и такой плотной кроны у них не бывает, и плодоносить круглый год одновременно с цветением не могут. А ещё в пустыне не бывает таких озёр, и минеральная вода из горного источника в них не течёт. Здесь всё незаконно, в том числе, мы. Если вам нужно немного времени, чтобы это осознать, давайте тут постоим.
– Нет, не нужно, – тихо рассмеялась она, – давайте лучше посидим где-нибудь, а лучше даже полежим.
– Отличный план. Очень гибкая психика у вас, мечта просто.
– Ага, где у нормальных людей перелом, у меня изгиб.
Министр усмехнулся, снял с кобылы маленький мешок и протянул Вере:
– Идите, ложитесь где вам нравится, я лошадей организую и присоединюсь.
– Окей, – она взяла сумку и пошла обходить дерево.
С внутренней стороны обнаружился ещё один круг, образованный плотно переплетёнными корнями дерева, они как будто держали склон в форме идеальной полусферы, а по бокам от ствола образовывали ступеньки, ведущие к плоскому белому камню размером с двуспальную кровать, с внешней стороны этот камень погружался в ствол дерева, с внутренней омывался водой озера – думать, что это получилось само, не было ни единого шанса. Вера спустилась по ступенькам из корней на плоский камень, подняла голову, глядя на яркое солнце сквозь многослойный шатёр из листьев, потом опустила взгляд на воду – она была идеального голубого цвета, сквозь неё было видно каменное дно, продолжающее форму полусферы, которую сверху создавали корни дерева.
«Древняя богиня не заморачивалась, похоже. Простота и комфорт, и перекусить можно. Идеально.»
Бросив сумку в углу, она провела ладонью по камню – идеально гладкий и чистый, ни единой песчинки. Достала из сумки большое покрывало, расстелила, сняла обувь и прошлась по нему, расправляя ногой углы, остановилась у края озера, легла на грудь, придвинувшись к самому краю, стала смотреть вниз. Никого интересного не увидела – в воде даже не отражалось ничего, она была настолько прозрачной, как будто её вообще не было. Вера закрыла глаза и медленно погрузила лицо в воду, открыла глаза, не почувствовав ни малейшего дискомфорта.
«Стерильный физраствор, что ли? Прикольно.»
На самом дне блестело что-то золотое, в самом центре, как будто монета или кольцо, солнце выбивало из этого блики, не позволяющие рассмотреть.
«Ну и не надо, значит.»
Вера села ровно, облизала воду с губ – она действительно была слегка солоноватая, не настолько, чтобы её было неприятно пить, а действительно как минеральная, не самая ядрёная, а именно в самый раз.
«Богиня понимает в комфорте.»
Вера перекатилась к мешку, раскрыла его пошире и стала доставать всё, что там было – две чашки, коробка с печеньем, бумажные свёртки с бутербродами, металлический контейнер с чем-то очень интересным, две вилки, две ложки. Она открыла контейнер и улыбнулась – тефтели, Булат постарался, у него была фирменная смесь пряностей, которую он сыпал во всё, и она ко всему подходила, Вера уже успела её запомнить и возлюбить. Как раз в этот момент спустился министр, одобрительно осмотрел расстеленное покрывало и Верины голые пятки, тоже снял обувь и сел рядом, сначала по-японски, потом махнул рукой и сел по-турецки, как Вера, она улыбнулась и посмотрела на него вопросительно, он ответил: