«Ничего для нашего дружелюбного бармена?» - спросил он.
«А?»
«Я думал, он получает двадцать процентов.»
«О. Нет, у нас есть договорённость.»
«Ну, хорошо. Мне бы не хотелось думать, что ты его обманываешь. Ты ведь не обманываешь людей, правда, Линда?»
«Я стараюсь предложить хорошую цену», - сказала она.
«Хорошо. Потому что ты обещала мне много веселья, не так ли?»
«Покажу вам, как хорошо провести время», - сказала она и кивнула.
В другом конце комнаты Энни беседовала с брюнеткой, которая раньше работала в паре с Шерил. Место понемногу начало редеть. Эйлин догадалась, что скоро придёт новая смена - утренние люди, обитатели пустых часов. Он заплатил за двадцать минут её времени, но он бросил Шерил без оглядки, и она не могла рисковать потерять его для других девушек. Двадцать минут, если он не положит на стойку ещё один счет. Двадцать минут на то, чтобы вывести его на улицу, куда он вышел с тремя другими женщинами. Устрою ему настоящий праздник. Накажу его за то, что он сделал. Заставлю его заплатить за трёх женщин, которых он убил. Заставлю его заплатить и за то, что человек по имени Артур Хейнс сделал с её лицом... и телом... и духом.
«А где же все шутки?» - спросила она.
«Шутки?»
«Шерил сказала, что вы полны шуток.»
«Нет, Шерил этого не говорила.»
«Я думал, она сказала...»
«Уверен, что нет.»
Ошибка? Нет. В любом случае, надо немного отступить.
«Она сказала, что согласится на десять баксов, посидит здесь с вами и позволит вам рассказать ей ещё несколько анекдотов...»
«О. Да.»
«Так дайте и мне послушать.»
«Я бы предпочёл прямо сейчас поговорить о тебе.»
«Конечно», - сказала Эйлин.
«Потому что мне это интересно, знаешь ли. Узнавать о других людях, выяснять, что заставляет их работать.»
«Вы говорите как психиатр», - сказала она.
«Ну, мой отец - психиатр.»
«Правда?»
«Да. Практикует в Лос-Анджелесе. Там много клиентов. Вы знаете, что означает Лос-Анджелес?»
«Что?»
«Приют для лунатиков.»
«Я там никогда не была, так что не знаю.»
«Поверьте мне на слово. Все разновидности орехов в мире - знаете, как в фильме про парня, который зашёл в магазин орехов?»
«Нет.»
«Сильно заикаясь, он говорит клерку: «Я б-бы х-хотел к-купить ф-фунт орехов.» Клерк говорит: «Да, сэр, у нас есть очень хорошие бразильские орехи по три доллара за фунт.» Парень говорит: "Н-н-нет, это оч-ч-чень б-б-большая цена.» Тогда клерк говорит: «У нас также есть хороший миндаль по два доллара за фунт.» Парень говорит: «Нет-нет, это с-слишком д-дорого.» Тогда клерк говорит: «У нас есть арахис по доллару за фунт.», и парень отвечает: «Ф-ф-финиш». Клерк взвешивает арахис, кладёт его в пакет, и парень платит за него. Парень говорит: «С-спасибо, и ещё я х-хочу п-поб-благод-дарить вас за то, ч-что вы не уп-помянули о моём де-ф-ф-фекте.» Клерк говорит: «Всё в порядке, сэр, и я хочу поблагодарить вас за то, что вы не упомянули о моём уродстве.» Парень говорит: «К-к-как-к-ком ещё ур-р-род-дстве?» Клерк говорит: «Ну, у меня очень большой нос.» Парень говорит: «О, это ваш н-н-нос? У вас т-т-такие в-высокие ц-цены на орехи, что я п-п-подумал, что это ваш ч-ч-член.»
Эйлин разразилась хохотом.
Смех был искренним.
На короткое время она забыла, что сидит в баре с мужчиной, который, как она была уверена, убил трёх женщин и сделает всё возможное, чтобы убить и её, если она даст ему хоть малейшую возможность.
Смех удивил её.
Она давно так искренне не смеялась. Она не смеялась с той ночи, когда Артур Хейнс рассёк ей щёку и навязался ей в женихи.
Она не могла перестать смеяться.
Она сразу же подумала, не был ли этот смех всего лишь разрядкой нервного напряжения.
Но она продолжала смеяться.
Слёзы катились по её щекам.
Она потянулась в сумку за салфеткой, нащупала под шёлковым шарфом приклад 44-го калибра, и внезапно смех прекратился.
Вытирая глаза, она сказала: «Это было очень смешно.»
«Я буду наслаждаться тобой», - сказал он, улыбаясь, глядя ей в глаза. «Ты будешь хорошей.»
Глава 11
Элис рассказывала ему, что многих мужчин возбуждают карлицы, он об этом знал?
Паркер осознал это. Она была совершенной маленькой куколкой, со светлыми волосами и голубыми глазами, красивой грудью и хорошо очерченными ногами. На ней было зелёное платье, облегающее женственные изгибы тела, ноги скрещены, одна нога покачивается в зелёной туфельке на высоком каблуке.
Он сказал: «Я читаю много мужских журналов, вы знаете...»
«Угу», - сказала она, кивнув в знак одобрения. Напиток в правой руке, сигарета в левой.