«Отрезанную у запястья», - сказал Дженеро. «Меня чуть не стошнило.»
«Да, человека может вырвать, точно», - сказал Моноган.
Он смотрел в мусорный бак, где на зелёном пластиковом пакете всё ещё лежал окровавленный торс.
«Здесь нет ничего, кроме куска свежего мяса», - сказал он Брауну.
В глазах Брауна отразилась боль. Он лишь кивнул.
«Судмедэксперт в пути?», - спросил Моноган.
«Звонил ему десять минут назад.»
«Для этого случая вам не понадобится скорая помощь», - сказал Моноган. «Всё, что вам понадобится - это сумка для покупок.»
Он рассмеялся над собственным остроумием.
Он очень скучал по Монро.
«Выглядит как мужчина, не так ли?», - сказал он. «Я имею в виду, никаких бугорков, все эти волосы на груди.»
«Эта рука, которую я нашёл», - сказал Дженеро, - «тоже была мужской. Огромная рука. Меня чуть не стошнило.»
Сейчас в переулке было несколько полицейских в форме, пара техников обшаривали заднюю дверь ресторана, а женщина-полицейский в штатском из фото-отдела делала свои снимки. Знаки «место преступления» уже появились, хотя это не было местом преступления в самом строгом смысле этого слова, поскольку преступление почти наверняка произошло в другом месте. Всё, что здесь было, - это остатки преступления, кусок свежего мяса, как называл его Моноган, лежащий в мусорном баке, частичные останки того, что когда-то было человеком. Это, и все улики, которые мог оставить человек, доставивший туловище в это место.
«Удивительно, сколько расчленённых трупов можно встретить в этом городе», - сказал Моноган.
«О, парень, ты это мне говоришь?», - сказал Дженеро.
На Моногане был чёрный хомбург (мужская шляпа из фетра с продольным заломом наверху, загнутыми вверх полями и лентой по тулье – примечание переводчика), чёрный костюм, белая рубашка и чёрный галстук. Его руки были засунуты в карманы пиджака, виднелись только большие пальцы. Он выглядел как печальный, аккуратный гробовщик. Дженеро пытался выглядеть как модный детектив из большого города, переодетый в студента. На нём были синие брюки и свитер с оленьими узорами поверх спортивной рубашки с открытым горлом. Коричневые мокасины. Без шляпы. Вьющиеся чёрные волосы, карие глаза. Он немного напоминал глуповатого пуделя.
Моноган посмотрел на него.
«Это ты нашёл здесь эту штуку?», - спросил он.
«Ну, да», - сказал Дженеро, размышляя, стоило ли ему признаваться в этом.
«Есть ли другие части в этих мусорных баках?»
«Я не смотрел», - сказал Дженеро, решив, что и одной части было предостаточно.
«Хочешь посмотреть сейчас?»
«Не оставляйте отпечатков на крышках мусорных баков», - предупредил один из техников.
Дженеро накрыл руку платком и начал поднимать крышки.
Других частей не было.
«Итак, всё, что у нас есть, - это вот этот корпус», - сказал Моноган.
«Привет, ребята», - сказал судмедэксперт, поднимаясь по аллее. «Что у нас тут?»
«Вот эта грудная клетка», - сказал Моноган, указывая на туловище.
Судмедэксперт заглянул в мусорный бак.
«Очень мило», - сказал он и положил свой ранец. «Вы хотите, чтобы я объявил его мёртвым или как?»
«Вы могли бы посмотреть, что даст вскрытие, это было бы полезно», - сказал Моноган.
«Вскрытие покажет», - сказал судмедэксперт.
«Похоже», - сказал Моноган, - «кто-то уже провёл вскрытие. Что он использовал, можете сказать?»
«Кто?», - спросил судмедэксперт.
«Кто бы ни разрубил его на части.»
«Он не был гениальным нейрохирургом, это я вам точно говорю», - сказал судмедэксперт, глядя на рваную и зазубренную плоть на месте головы, рук и нижней части туловища.
«Так что это было? Тесак? Ножовка?»
«Я не волшебник», - сказал судмедэксперт.
«Какие-нибудь отметины, шрамы, татуировки?», - тихо спросил Браун.
«Ни одного, насколько я могу судить. Позвольте мне перевернуть это.»
Дженеро заметил, что медэксперт постоянно называет его «это».
Судмедэксперт перевернул его.
«Здесь их тоже нет», - сказал он.
«Ничего, кроме куска свежего мяса», - сказал Моноган.
На Хоузе был только лёгкий спортивный пиджак поверх рубашки, расстёгнутой под горлом, ни галстука, ни шляпы. Лёгкий ветерок ерошил его рыжие волосы; октябрь в этом году был похож на весну в Скалистых горах (основной горный хребет в системе Кордильер Северной Америки, на западе США и Канады – примечание переводчика). Мари Себастьяни показалось, что ей неловко разговаривать с полицейским. Большинство честных граждан так себя и вели; лишь воры чувствовали себя в обществе стражей порядка как дома.