— Тогда нам тем более пора собираться.
Виталий ловким движением надел пиджак, обулся и первым направился к двери, чтобы не создавать в прихожей толкучку.
— Я подожду на улице, — сказал он.
— Хорошо, мы скоро, — ответил ему отец.
Он не ожидал, что при выходе из подъезда исполнится одно из его желаний. Едва дверь открылась, он увидел Олю, сидевшую на скамейке. Едва завидев Виталия, она быстро подошла и обняла его. Он даже не сразу услышал её прерывистое дыхание, и не видел её слёз. Он просто понял, что она плачет.
— Ну, что ты, Олечка, не надо, — он гладил её рукой по спине.
— Я не выдержу! Я уже соскучилась — говорила она слегка дрожащим голосом.
— Выдержишь. К тому же это не ведь не навсегда. Мы скоро снова будем вместе. Вот, возьми на память.
Он достал из кармана пиджака фотоальбом и протянул его Оле.
— На память? — она испуганно посмотрела на него.
— На временную. Обязательно вернёшь, — улыбнулся Виталий.
— Хорошо, — Оля покивала головой, принимая альбом.
— Только я возьму одно фото себе. Чтобы было легче ждать, когда ты мне его вернёшь.
Виталий открыл альбом и достал из него снимок, где они с Олей были сфотографированы вместе. Это было на праздновании нового года — из засняли почти случайно, когда они стояли в стороне, нежно обнявшись. Взглянув ещё раз, Виталий положил фото во внутренний карман пиджака.
— Обещай мне, — тихо сказала она, нервничая.
— Что обещать?
— Что дождёшься нашей встречи.
— Обещаю. Я без тебя не смогу!
— У меня плохое предчувствие.
— Забудь. Всё будет хорошо, мы же уже договорились с тобой.
— Да.
Они поцеловались, сжимая друг друга в крепких объятиях. Скоро открылась дверь подъезда, и из неё вышли родители Виталия. Оля застеснялась и немного отступила назад.
— Здравствуйте, — легко улыбнувшись, сказала она.
— Доброе утро, Оленька, — ответила Елена Николаевна.
— Здравствуй, Оля. Виталик, ты бы помог сестре, — сказал Игорь Иванович, указав на Алину, неуклюже переваливавшуюся с тяжёлой сумкой.
— Хорошо. Поставь, я возьму, — сказал сестре Виталий, — идите, я вас догоню.
— Смотри, не опоздай, — сказал ему отец, — будет неудобно, если тебя придётся ждать.
— Не опоздаю.
Дождавшись, пока родители немного пройдут вперёд, Виталий, взял сумку и пошёл за ними следом, взявшись за руку с Олей. Она прижималась к его плечу. Он понимал, что из-за грусти, которую она испытывает, ей едва удаётся не заплакать.
— Как будто в последний путь меня провожаешь, — улыбнулся Виталий.
— Я уже по тебе скучаю. Как я буду без тебя до осени…
— Мне тоже не очень весело, но мы ведь не навсегда прощаемся.
— Да. Но мне ещё почти два месяца здесь. Тут всё напоминает о тебе.
— А мне ещё тяжелее — мне там о тебе ничто даже не напомнит. Только наше фото.
— Я обязательно верну тебе альбом.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся он.
Некоторое время они шли молча. Вскоре из-за угла соседнего дома стал виден небольшой автобус, аккуратно припаркованный на специальной площадке. Игорь Иванович и Елена Николаевна уже загружали свои вещи в багажный отсек. Отец махнул Виталию рукой, чтобы тот шёл быстрее.
— Ну вот, видишь, уже пора, — грустным голосом сказал он Оле.
Прежде чем загрузить сумку в отсек, водитель присваивал ей специальную метку — небольшую квадратную голограмму — которая будет действительна до того момента, как они заберут свои вещи в космопорту на Лайтаере. То же самое было проделано и с сумкой сестры Виталия, после чего нужно было садиться в транспорт и отправляться.
— До встречи, — легко улыбнувшись, сказал он, — будь умницей.
— Буду.
Он поцеловал её в губы и направился внутрь. За ним сразу же закрылась дверь, а после того, как он сел в кресло, негромко заработал мотор. Виталий лишь успел помахать Оле рукой, после чего автобус тронулся, обозначая начало долгого пути. Она ещё долго стояла на месте, наблюдая за уходящей машиной, уже представляя, как она сама сядет точно в такое же кресло и отправится вслед за ним.
Свободных мест в автобусе практически не было — видимо, кампания решила серьёзно пополнить свой штат. Они забрали лишь ещё одну семью почти на выезде из города, после чего покинули его. На скоростном шоссе автобус сразу перестроился в специальную полосу, которая вскоре отвернула в сторону магистрали, ведущей в центральный космопорт региона. Виталий сидел, откинувшись на мягкий подголовник, стараясь не мешать глазам смыкаться. По-настоящему он выспится во время перелёта на Лайтаер, но немного отдохнуть можно и сейчас.
— Что делаешь? — обратился он к сестре, уткнувшейся в дисплей своего личного компьютера.
— Прощаюсь со всеми. Скоро ведь улетим, и в эту сеть наверно, не будет доступа.
— Разве?
— Ну да, так говорят.
— На Лайтаере с этим строго, — сказал отец, сидевший на сидении впереди, — вдруг ты какие-нибудь секреты выдашь.
— Ну-ну. У меня прямо столько секретов, что даже не знаю, кому бы их рассказать, — съехидничал Виталий.
— Да шучу я, — усмехнулся Игорь Иванович, — есть же общая сеть.
— Ну всё равно, — сказала Алина, — я ведь их теперь нескоро увижу.
— Это да. Теперь только когда станете совершеннолетними и сами полетите. А мне по новой инструкции вылеты запрещены.
— Чем же ты таким будешь заниматься? — поинтересовался Виталий.
— Всё на месте. Сам ещё ничего не знаю.
Виталий тоже мог активировать свой личный профиль, чтобы пообщаться с Олей и другими своими друзьями, но он не стал этого делать. Они уже попрощались, поэтому свяжутся потом, когда будет возможность. Он надеялся, что ему удастся это сделать, когда они прибудут на место. Откинувшись на спинку сиденья, он закрыл глаза.
Дорога пролетела совершенно незаметно. Виталий даже не понял, что заснул — для него прошло всего лишь пятнадцать минут, но в окно уже был виден космопорт. Со стороны приземистый купол выглядел гораздо меньше, чем в действительности. Но любой житель этого региона хотя бы в малой степени, но представлял себе его реальные функциональные возможности. О них, кстати, дополнительно свидетельствовали пассажирские орбитальные челноки, регулярно стартовавшие вверх и опускавшиеся вниз. В кресло одного из них в скором времени предстоит сесть и Виталию.
Автобус тем временем подъехал одному из входов и после высадки пассажиров направился дальше — ему ещё предстояло передать вещи грузовой службе, где уже будет выполнена привязка меток к билетам по мере регистрации. Именно её сейчас и нужно было выполнить вновь прибывшим, и Виталий, не без восхищения оглядев здание космопорта вблизи, направился внутрь вслед за своими родными.
— Тут уж покруче будет, чем на нашем вокзале, — сказал он Сестре, с интересом разглядывавшей просторный холл.
— Конечно, — ответила она.
Процедура регистрации была проста: у одного из соответствующих терминалов предстояло подтвердить своё присутствие при помощи личного компьютера и предъявить электронный билет, так же к нему прикреплённый. После система сверялась с данными челноков, в ближайшее время отбывавших на орбиту и устанавливала возможность посадки новой группы людей, совершающих совместный перелёт, и загрузки их вещей. Когда подобная проверка давала положительный результат, к личному компьютеру привязывался пропуск на пассажирский аппарат. Виталию и его родным до отлёта оставалось почти сорок минут. Так как найти нужную посадочную платформу не составило труда, это время по большей части оставалось свободным.
— Может быть, перекусим немного? — предложил Виталий родителям.
— Почему нет? — поддержал Игорь Иванович, — я бы не отказался от кофе с дороги.
— А я бы ещё что-нибудь, — сказал Виталий, уже выискивая на плане ближайшую закусочную.
— Идём, главное, на рейс не опоздать.
Из просторного кафе открывался прекрасный вид на главный холл. Могло создаться впечатление, что сейчас не час пик и здесь немноголюдно, но это была лишь иллюзия — в главном космопорте многолюдно было всегда. Давки, неизбежной при таких больших потоках людей, удавалось избежать грамотной планировкой здания и распределением людских потоков в реальном времени. Каждый пассажир легко мог найти место, куда ему нужно добраться, а также получить рекомендации по оптимальному маршруту.