Его язык скользит по моему клитору во всех направлениях, и я реагирую на каждое изменение. Пытаться сдержать крик совсем не просто. Я закрываю рот предплечьем, изо всех сил приглушая звуки.
Каждая секунда приближает меня.
Я двигаю бедрами все быстрее, все яростнее, пока не кончаю на него. Усталость наваливается на меня, мое дыхание становится поверхностным. Но это удивительное истощение.
Я облизываю губы, когда он перемещается к моему лицу. Его глаза напряжены, он внимательно наблюдает за мной. Его губы влажные от моих соков, и это заставляет меня зацепиться рукой за его шею и притянуть его ближе. Я целую его, пробуя себя на вкус. Почему-то так всегда лучше, чем когда я иногда облизываю свои пальцы.
— Прекрасно, — шепчет он, поднимаясь на колени.
Он достает свой член из боксеров. Мои ноги раздвинуты, что дает ему лучший доступ. Кончик входит в мои складочки. Я принимаю его в себя, все глубже и глубже. Мой рот открывается, мои стенки сжимаются и разжимаются, чтобы принять его. Он обжигает, прежде чем доставить удовольствие. Когда он входит полностью, я смотрю на него.
Соски задевают его грудь, когда он снова входит в меня с такой силой, что это подталкивает меня к лучшему. Мои руки скользят к его плечам, груди подпрыгивают от грубого движения. Укол удовольствия заполняет меня до самого основания. Мышцы сжимаются вокруг него, пятки впиваются в его задницу. Я пытаюсь прижать его к себе как можно ближе. Ощутить каждую частичку его сильного, идеальной формы тела.
Он мурлычет мне на ухо грязные слова, но все, на чем я могу сосредоточиться, это вибрация его голоса в моих ушах. Одно это подводит меня к краю, угрожая столкнуть меня с него. Когда Ксавьер говорит со мной в обычных ситуациях, это действует на меня как шарм. В постели он отправляет меня в пучину оргазмов, наслаждений и всего того, что я не должна чувствовать с ним. Но я чувствую.
Моя голова почти не работает, мой разум гипер-тревожен только Ксавьером.
Он целует мою шею, лижет ее до самых ключиц.
— Кончи для меня, Меллилла.
Он делает толчок, и его рот снова оказывается на моем. Одна его рука находится возле моей головы, дергая простыни, когда он поддерживает себя, а другая направляется к моей киске. Он обводит мой клитор каждый раз, когда вытаскивает его, а затем сильнее сжимает большим пальцем, когда вводит. Это приносит максимальное удовольствие.
— Трахать тебя и видеть, как ты разрываешься на части — мое самое любимое занятие.
Моя киска сжимается, и еще один толчок, и я разваливаюсь на части с приглушенным криком в рот Ксавьера, так как он проглатывает большую часть. Мое тело содрогается, грудь быстро поднимается и опускается.
— Не своди с меня глаз, — требует он в тот момент, когда я закрываю глаза. Они тут же открываются. Его голос суров. И с этим он увеличивает темп, вбивая свой член в меня. В этот момент он медленно теряет контроль.
В глазах темнеет, теперь он стал грубее, чем раньше. Боль пронзает меня насквозь, и мне это нравится. Я чувствую себя уязвимой, лежа там голой. Ксавьер, несомненно, видит это в тот момент. Истинное соединение наших сердец сейчас — это всплеск чего-то более глубокого, но и более грубого. Он прижимает меня к себе, его пальцы под моими бедрами, оставляя синяки. Гнев и грубость возвращаются.
Он прикусывает мои губы, пуская кровь.
Толчки звериные, дикие и неконтролируемые.
— Ты блядь, моя, Тея. Никогда не думай иначе. — Он трахает меня глубоко в кровать. Матрас прогибается под его тяжестью. — Не позволяй никому из моих братьев флиртовать с тобой, и никому другому.
Я выдыхаю, постанывая.
— Ксавьер.
Его член полностью в моей киске. Он шлепает по ней, вытаскивая и снова входя. Я выгибаю спину. — Эта песня киска, эти сиськи и все остальное — мое.
Мои стенки сжимаются.
— Не спрашивай, блядь, мою семью обо мне. Если я захочу рассказать, я расскажу.
Слезы наворачиваются на глаза. Не из-за слов. Я знала, что он будет злиться, что я знаю. Это из-за тона его голоса. Сейчас я не чувствую любви, и это наводит на меня страх, если то, что было несколько минут назад, было лишь притворством.
— Я никогда не отпущу тебя. — Я чувствую горячую жидкость внутри себя, когда он кончает. Он стонет мне в ухо, учащенно дыша. Этот взгляд в его глазах, чистое желание, толкает его дальше. Но он замедляется, его хватка уже не такая сильная, как раньше. Затем он прижимается к моей щеке, проводя большим пальцем по губам. — Если ты хочешь что-то узнать, спроси меня. Только у меня.
— Хорошо, Ксавьер.
Я наблюдаю за мышцами и выступами на его теле, пока он стоит на коленях по обе стороны от меня. Он смотрит на меня сверху вниз.
— Совершенно моя.
ГЛАВА 30
Ксавьер
Я избегаю маму все утро. Вчера вечером она рассказала Тее о смерти Лео, так что сегодня она будет более эмоциональна. И если она решит еще раз упомянуть об этом, я точно сойду с ума. Люди ни хрена не понимают, что мое молчание об этом означает лишь то, что мне уже наплевать.
Итак, мой лучший друг детства умер…
Прошло двенадцать лет.
Двигайся. Блядь. Дальше.
Я все еще злюсь на Тею за то, что она выискивала информацию. Когда она дала мне ту фотографию, я сразу понял, что что-то изменилось. Она смотрела на меня с жалостью, а я с этим не справляюсь. Я поддался гневу, когда обещал себе, что не буду этого делать. Сначала я пытался сдерживаться, потому что, в конце концов, Тея — мой человек. Потом она стала слишком уязвимой после того как кончила, и я просто сорвался.
Момент слабости.
Ошибка с моей стороны.
И я остановил себя. Это уже что-то значит, не так ли?
Одна хорошая вещь, которая вышла из этого, это то, что она наконец-то заснула, обессиленная после всего дня — больше всего от того, что я вытрахал из нее забвение. На этот раз я был единственным, кто ворочался, слушая ее тихий храп.
Ранним утром я провожу время в гостиной, читая конспекты по лекции по банковскому праву, пока не слышу маму на кухне и, чтобы избежать ее, иду в кабинет отца.
Там спокойно, пока Чарли не решает зайти.
Его глаза останавливаются на мне, прежде чем он проходит дальше в комнату и закрывает за собой дверь. — Неужели так трудно было вернуться домой?
Он все еще думает, что я не ответил ему, потому что не хотел проводить свой день рождения с семьей. Это правда. У меня были планы остаться в Кембридже и ничего не делать с Теей. Это первый день рождения, когда я знаю ее, и я нахожусь в одном городе с ней. Ехать домой не входило в мои планы, пока она не увидела сообщение, и мне пришлось изменить свой план.
Я не уверен, жалею я об этом или нет.
— Я уже говорил тебе. Я тонул в заданиях. Вот почему я не написал тебе ответ. — Впрочем, ему не обязательно знать истинную причину.
Чарли пожимает плечами, прислонившись к столу отца. — Мне нравится Тея, — говорит он, и как по команде мои глаза устремляются на него, и я захлопываю блокнот. — Ух ты, успокойся. Я имел в виду, что она тебе подходит.
Я выдыхаю. Мне не нужен еще один из моих братьев, флиртующий с ней.
Он усмехается. — Финн был прав. Ты действительно думаешь, что он на нее запал.
Нет. Больше нет. Но я думаю, что Финн очень похож на меня, за исключением того, что он замкнут. И это единственное, чего Тея не получает от меня так часто. Я боюсь потерять ее, если Финн будет больше с ней общаться.
— Я не боюсь, — бормочу я.
— Ты ведь понимаешь, что он никогда бы не стал преследовать того, кто тебе так дорог, верно?
Я молчу, выражение моего лица не меняется.
— Ладно, я не собирался об этом говорить, но мама рассказала Тее об аварии.