Два.
Три, блядь, сильных.
Я поворачиваюсь лицом к Офелии, но ее взгляд устремлен вперед. Я следую за ее взглядом и замечаю двух полицейских. Один из них что-то говорит Корланду, а другой поднимается по лестнице. Мое сердце начинает биться очень быстро.
Один ряд.
Третий.
Десятый.
Он проходит мимо меня, но мое тело все еще горит. Мои руки потеют, и я чувствую, как рука Офелии крепко обхватывает мое запястье.
Полицейский останавливается рядом с Ксавьером.
Мои ногти впиваются в бедро.
— Ксавьер Блейк, — начинает он, доставая наручники. — Вы арестованы за убийство Сэмюэля Хейла…
У меня кружится голова. Мои глаза следят за губами мужчины, который зачитывает Ксавьеру его права, надевая наручники на его запястья, и все смотрят на него. Но я ничего не слышу. Звон в моей голове становится громче с каждой секундой, пока я сижу неподвижно. Я не могу пошевелиться. Не могу говорить.
А Ксавьера, похоже, это не волнует.
— Все в порядке, — говорит он мне, когда проходит мимо моего стола, и оба полицейских выводят Ксавьера из класса.
Разговоры вспыхивают.
Почему, черт возьми, они только что арестовали Ксавьера? После нескольких недель, в течение которых ни у кого из нас ничего не было, они просто надели на него наручники.
Почему?
Почему?
Я встаю, стряхиваю руку Офелии со своего запястья и бегу вниз по лестнице к столу Уэса, который выглядит таким же растерянным, как и все мы.
— Мне нужно уйти, — говорю я ему, даже не думая спрашивать разрешения. Я не уверена в том, что собираюсь делать. Что я в состоянии сделать, но звонок его родителям может стать первым шагом. Они должны найти ему адвоката.
— Тея, — зовет Корланд. Я смотрю на него, когда он поднимает руку. — Занятия окончены, — говорит он остальным ученикам, быстро забирая свои вещи. Затем он бросается ко мне.
— Что ты делаешь?
— Я иду с тобой.
ГЛАВА 43
Тея
Люди входят и выходят в полицейский участок каждую секунду, пока я сижу на крайне неудобном стуле. Мои ноги подпрыгивают, как-будто они в огне, готовые поднять меня в тот момент, когда кто-нибудь, предпочтительно Корланд или, еще лучше Ксавьер, придет, чтобы рассказать мне, что происходит.
Я просидела здесь почти час, пока Уэс шел дальше в полицейский участок, утверждая, что он адвокат Ксавьера. Довольно удивительно, что он так отреагировал, не зная Ксавьера очень хорошо, только по нескольким супервизиям и первому семестру. Однако я не буду жаловаться, потому что он один из лучших адвокатов по уголовным делам в стране. Даже с таким количеством денег, какое есть у родителей Ксавьера, они не найдут никого лучше. Особенно когда Уэс уже знаком с делом и имел место в первом ряду для всего, на чем написано имя Сэмюэля.
Вопрос в том, зачем Ксавьеру нужен адвокат… Что они могли найти за все это время такого, чего не было раньше.
Мой разум мчится со скоростью тысячи миль в час, перебирая все «почему», «если» и «возможные решения». Я даже думала о том, чтобы сдаться, потому что я почти уверена, что это я совершила преступление… Убила. Но каждый раз что-то твердит мне, что нужно подождать. Каждая косточка в моем теле заставляет меня приклеиться к сиденью, пока я не узнаю больше.
Двери снова распахиваются. На этот раз я узнаю людей, входящих внутрь. Родители Ксавьера и его брат Чарли. Я сразу же встаю и подхожу к ним.
Я позвонила им, как только вышла из здания университета.
Эмилия хватает меня за плечи. Ее глаза широко открыты, а в глазах блестят слезы. — Ты что-нибудь слышала? — спрашивает она меня.
— Нет. Пока нет.
Чарли проходит мимо нас. — Я пойду узнаю. Ему нужен адвокат, — бормочет он себе под нос.
Я тут же останавливаю его. — Он с Уэсом Корландом. В этом деле он не мог желать никого лучше него, Чарли.
Он хмурится. — Уэс? Почему он в этом замешан?
— У нас была с ним лекция, когда арестовали Ксавьера. Я пришла с ним, и с тех пор его не было.
— Они уже предъявили ему обвинение? Что именно они сказали? — вклинился Джошуа. Он самый эмоционально устойчивый. Полагаю, это после многих лет работы под таким высоким давлением.
— Понятия не имею. Они сказали, как обычно. Что он арестован за убийство Сэмюэля и все. Меня не пускают и ничего не говорят. Я пыталась. Так что единственный вариант — ждать.
Наконец-то вошел Уилл. Я не уверена, почему он не пошел со мной с самого начала, но я слишком волновалась за Ксавьера, чтобы думать об этом сейчас. Он видит меня с Чарли и родителями, прежде чем наши глаза встречаются. Его губы сжимаются, и он дергает головой в сторону выхода, показывая, чтобы я следовала за ним. Я не хочу уходить отсюда, не получив новостей, но после часа, когда ничего не происходит, я надеюсь, что ничего не пропущу.
Я положила свою руку на руку Чарли, привлекая его внимание. — Я сейчас вернусь.
Он кивает. Я надеваю куртку и бегу к двери, за которой исчез Уилл.
Мой брат стоит на другой стороне улицы у парка, обхватив руками свой торс. Холодно. Я прячу ладони в рукава толстовки и натягиваю капюшон на голову, чтобы было немного теплее.
Перейдя улицу, я догоняю брата и внимательно наблюдаю за ним. Он выглядит встревоженным, но не так сильно, как я. И это заставляет меня задуматься, действительно ли Ксавьер и он помирились, как они говорили.
— Почему ты так долго?
— Это будет выглядеть странно, если мы все вдруг уйдем вслед за Ксавьером.
Я нахмурилась. — Нет, не совсем. Он твой лучший друг. Это было бы оправдано. Так что еще раз… Почему ты так долго?
Он размыкает губы.
В уголке моих глаз мелькает голова с длинными рыжими волосами, и моя шея поворачивается в направлении полицейского участка. Лучше бы я не узнавала этого человека. К сожалению, узнаю, и в этот момент мой гнев берет верх, а сердце болит.
— Эй!
Холли идет к лестнице полицейского участка. Услышав мой крик, она останавливается.
— Тея, не надо, — говорит Уилл, пытаясь остановить меня, но я быстрее. Я бегу к ней.
Она слегка улыбается, заправляя волосы за ухо. Ее щеки покраснели от холода, и это еще больше подчеркивает ее большие зеленые глаза.
— Почему ты здесь? Ты здесь никому не нужна, — говорю я ей. Слышать себя такой грубой — не самое приятное чувство. Я ненавижу это, но сегодня все равно не мой день, так что к черту все это.
Она переводит взгля с меня на Уилла и обратно. — Вообще-то, мне звонили из полиции. Ксавьер назвал мое имя в качестве алиби.
— Что?
Я не понимаю.
— Тея, — зовет меня по имени Уилл. — Я все объясню. Отпусти ее.
— Что значит объяснишь?
Он кивает Холли, и она без лишних слов входит внутрь. Я смотрю на своего брата, который уже на грани. Это превратилось в нечто, чего я не могу понять. От ареста Ксавьера, до незнания того, что происходит за закрытыми дверьми в течение часа, и до того, как Холли вошла в здание полиции в качестве кого? Алиби Ксавьера?
— Ты алиби Ксавьера, черт возьми, Уилл. Мы оба.
Уилл покачал головой. — После… этого, — сглатывает он, шепча так, чтобы никто нас не услышал. — Мы пошли в паб, но в какой-то момент я пошел домой, а Ксавьер остался еще немного. Так что двадцать минут не учтены. Ничего страшного, но это дает возможность для небольшой корректировки.
— Какую корректировку?
Он вздыхает. — Тея, Ксавье попросил меня упомянуть в полиции о его исчезновении перед тем, как он пришел той ночью. Что он не был со мной все время, и что я вернулся домой один.
— Почему? Почему он поставил под сомнение алиби, которое мы придумали?
— Потому что единственный человек, который, несомненно, находится на радаре полиции — это ты. Ты была участником многих жарких споров с Сэмюэлем. Ты слышала его скрытые расистские высказывания снова и снова, и ты открыто говорила о том, что он тебе не нравится. С одержимостью Сэмюэля это просто перебор. Так или иначе, они вернулись бы к тебе и, не имея других зацепок, выбрали бы наиболее вероятного подозреваемого.