- Нет. К погоне за оборотнем нужно подготовиться. Мы отправимся через два дня.
Девчонка чуть ли не подпрыгнула от радости.
- Хотите, я сейчас приведу к вам графиню? – спросила она живо. – Я уговорю ее зайти!
- Не надо. Передай ей… Что я ищу встречи. И скажи мне потом, как она приняла эту весть.
- Я все сделаю, - воскликнула она, низко поклонилась и почти вприпрыжку пошла к дверям. – Через два дня, через два дня, - донеслось до Руди ее мурлыканье. – Прощайте! – воскликнула Матильда у самого выхода и шарахнулась от Арнульфа, неожиданно появившегося в дверях. От него так разило чесноком, что даже до Руди донеслась ядреная волна запаха. Тюремщик низко поклонился, сорвав шляпу, и Матильда прошла мимо него, важно вздернув нос.
- Что еще? – недовольно поинтересовался Руди. Одиночества ему сегодня, похоже, было не дождаться.
- Вы велели докладывать вам о посетителях ведьмы, господин, - ответил тот.
- И?
- Одна богатая и влиятельная дама, хорошо вам известная, сейчас навестила ее, господин, - сказал тюремщик. – Она принесла старухе подарки и лекарства.
- Вот как, - Руди немедленно нахмурился. Анна играла с огнем.
- Но старуха выгнала ее, сказав, что ей не нужны подачки и что она не желает быть приманкой для других людей, - мрачно завершил Арнульф. – Она даже плюнула мне на сапог.
- А что госпожа?
- Вестимо, расстроилась. Улыбнулась и сказала, что понимает, приговоренному к смерти трудно причислять себя к живым, но что стоит уповать на Господа, который видит правду.
- Она сказала это при всех?
- Точно так. Мне показалось, госпожа хочет остаться с ней наедине, но, памятуя ваши слова, я сразу показал, что это никак невозможно. Она дала мне гульден и, кажется, ничуть не огорчилась. Я подумал, что вам следует об этом знать немедленно.
- Со старухой кто-нибудь остался?
- Ее охраняют четверо, как вы и велели. Не самые проворные, но одни из самых верных, насколько я знаю.
- Хорошо, - Руди подошел к окну. От квадратной, неуклюжей башни протянулась длинная тень, накрывшая площадь, где сейчас шла бойкая торговля: люди меняли вещи на еду, сытые быки и лошади чужаков покорно ждали в стороне, пока разгрузят мешки с мукой и овощами. Он увидел краешек кареты, кучера, сложившего руки под плащом, и пышную шляпу Матильды. Девчонка ловко вскочила на передок, заставив лошадей заволноваться. Она неожиданно подняла голову, словно почуяла, что за ней наблюдают, и Руди отшатнулся. Ему не хотелось быть замеченным.
- Ты правильно поступил, - сказал он. – Деньги можешь оставить себе.
- Так точно, господин. Следует ли мне наказать старуху?
- Нет, - после паузы ответил Руди. – Не стоит. Мы должны быть гуманными перед казнью.
- Так точно, - повторил Арнульф. – Позволено ли мне задать вам вопрос? – Руди кивнул, и тюремщик прочистил горло; чесноком запахло еще сильней. – Кто тот юный господин, который вышел от вас?
- Родственник одной знатной особы. А что?
- Да ничего. Просто за ним нужно последить, господин, поверьте мне. Приглядывайте за ним в оба, хорошо?
Руди уставился на него, не до конца уловив интонацию, с которой говорил тюремщик: то ли это был приказ, то ли просьба, то ли предупреждение.
- Я запомню, - наконец сказал он, и Арнульф опять низко поклонился и оставил его.
Глава двадцать шестая. Руди. Встреча у городской стены
Девчонка сдержала свое слово, и уже вечером, когда Руди отмокал в бочке с горячей водой после тяжелого дня, ему принесли письмо от графини с просьбой немедленно встретиться. Будь это кто другой, не Анна, он нашел бы тысячу и один повод отказаться от встречи, но ради нее он был готов отправиться на край света, и с неохотой Руди пришлось вылезти на холод, переодеться и выйти на встречу с возлюбленной. Анна ждала его в саду снаружи городских ворот, и он с удовольствием увидел, что она весела, как раньше.
- Зачем вы звали меня? – спросил он.
- Ну разумеется, чтобы вызвать сплетни среди местных жителей, - с улыбкой сказала она и кивнула слуге, чтобы оставил их. – Но на самом деле мне нужно поговорить с вами.
- О чем? Я слышал, что вы были сегодня в тюрьме.
- О, да… - Руди пожалел, что заговорил об этом, потому что Анна погрустнела и опустила взгляд, как только услышала его слова. - Я хотела помочь этой грешнице перед смертью. Уговорить ее раскаяться. Но не смогла. Как жаль, что даже император не всесилен, чтобы заставить людей понять, что для них лучше! Впрочем, я не жалею, что попыталась.