Последние секунды боя не помню абсолютно, а вот полыхающую сферу вновь родившейся звезды, мелькнувшую передо мной, я запомню на всю оставшуюся жизнь.
Всё, бой окончен. Оставшаяся пара полетела прочь. А меня охватило полнейшее эмоциональное опустошение. Я включил автопилот и уснул, в случае чего Василиса разбудит.
Во сне вновь возникла перед моими глазами незнакомка. Девушка придерживала рукой платье, а непослушный ветер пытался заигрывать с её волосами.
На меня она смотрела с опаской. Напугал я ее прошлый раз. Разговаривать совершенно не хотелось, но, похоже, предстояли переговоры.
- Всё ещё хочешь обратить меня в рабство, - неожиданно для себя проговорил я сердитым голосом. - Тебе повезло, солдат ребенка не обидит. Было у меня желание выдрать тебя ремнём.
- Я не ребенок! - прервала она мой монолог.
Ого. У неё комплекс младшего заласканного ребенка с бунтарским уклоном.
- Между нами возникло недоразумение. Мне не нужен РАБ. Мне нужен покорный моей воле вассал.
Действительно, это слово при переводе на русский имело двоякое толкование.
- Деточка, будь так любезна, объясни мне, пожалуйста, простому солдату, в чём разница? - в минуты сильнейшего раздражения я всегда начинал говорить излишне вежливо.
- Рабу не выплачивают жалованье! - прокричала она, размахивая руками, и отпустила на мгновение подол платья, чем немедленно воспользовался ветер. Он подхватил его и показал мне прикрепленные к ноге ножны с кинжалом. Привычным жестом девушка поправила платье и сердито сверкнула глазами.
- Это знают даже нищие! - резко и бесцеремонно продолжила она. Это было произнесено таким тоном... Если бы были свидетели нашего разговора, то они бы решили, что ей приходится разговаривать с человеком, у которого интеллект имеет отрицательный коэффициент.
Умеют женщины несколькими словами указать сильной половине, где их место в этом мире. Под каблуком.
- Деточка, согласно законам Содружества вначале заключают договор. Потом, если мы достигнем согласия по всем вопросам, он закрепляется «под протокол». Верно я говорю?
Девушка на миг опустила глаза вниз, соглашаясь со сказанным.
- Рабство в любых видах запрещено в Содружестве. Да?
Несомненно, мои вопросы ей не понравились, она кривила губы и бросала на меня возмущенные взгляды.
- Наконец вирусная атака на нейросеть. Где взяла кольца! Быстро говори! - рявкнул я.
- У деда! Он мне сам разрешил!
Ещё один крутой дед, вспомнил я о Листи Флитт. Нужно сбавить обороты, а лучше помириться.
В Содружестве, если хотят завести близкое дружеское знакомство, разговаривают не о футболе, не о политике. Разговаривают о кредитах и методах их заработка. Проверю на этой зеленоглазой красотке.
- Николас, - представился я. - Надо полагать Дарника назвала вам моё имя. А ваше имя мне не известно.
Не увидев её реакции, я продолжил.
- Мы с тобой одной крови, мы - КОЛЬЦЕНОСЦЫ. Предлагаю начать общее дело. У меня есть куча бабок и мне их нужно вложить.
Девчушка посмотрела на меня как на идиота и туманной дымкой растаяла в воздухе.
Проснулся я с мыслью:
- Не умею я общаться с девушками. Избегают они меня. Может, одет не презентабельно? Да, нормальный у меня прикид, на станции все так ходят. К несчастью, внешность меня подвела. Ну, не похож я на голливудскую звезду, мерцающую на обложке глянцевого журнала. Не похож.
- Шеф, была проведена пси-атака. Отражена имплантатом, - доложила Василиса.
Надо полагать, мой бред о КОЛЬЦЕНОСЦАХ - последствие воздействия незнакомки. Требуется усилить защиту или научиться выкидывать «госпожу» из своих «снов».
- Диспетчер разрешил посадку в свой док, - прервала мои размышления Василиса.
- Спасибо. Сообщи полковнику о посылке. Пусть встречает.
- Шеф, ручной режим включать? Или оставить на автопилоте.
- Налетался я сегодня, - с ленцой объявил я Умке. - Вернулся живой, чем не повод предаваться лени, пусть ИСКИН перехватчика сажает.
Всю посадку я страдал от медлительности ИСКИНА. Я ощущал всем телом, что время моей удачи заканчивается. Понимание этого пришло враз, не известно откуда, заставив меня изрядно поерзать в ложементе.
Открылся кокпит и, сбежав по трапу, я обнаружил удивительную картину. Метрах в двадцати от моего перехватчика ругались майор СБ и полковник СИБ. Из их громкой ругани я понял, спорили из-за меня. Дешеев обвинял меня в предательстве. Чем ввел меня в ступор.
Посмотрев по сторонам, я увидел Соллар, которая смотрела на меня заплаканными глазами. Рядом с ней переминаясь с ноги на ногу, находился Бек, сердито наблюдая за пятеркой вооруженных абордажников.