— Стреляешь ты, конечно, классно! Я столько повидал, что имею право так говорить. Такой стрельбы я еще не видел.
— А я такого кино еще не видел! — Чуток раскладывал на большой кусок полиэтиленовой пленки банки с тушенкой и галеты. — Ты в бокс ввалился, а за тобой поперлись два амбала. Таран, аж зубами заскрипел. Немного погодя, ты выходишь и давай палить. А эти клоуны стоят и смотрят на тебя. Даже не пригибаются. Мы, правда, тоже сначала не врубились. Потом ты пропал. А у меня над ухом «калаш» Тарана заработал. Он, кстати, тоже спец по стрельбе. Одного снял, второго ранил. Тот к тебе сдаваться побежал. Я смотрю, а Таран уже сломанный забор пролетает. Я к воротам. Барсик за Тараном, а Гончар в обход бокса. В общем, как учили. Все! Господа Сталкеры! Прошу к столу.
Все сгрудились вокруг импровизированного стола. Раздавили пузырек водки за здоровье. Основательно подкрепились. С большим наслаждением покурили. Пожалели, что нет кофе. Потом начали осмотр добычи.
Хмурый взял из своей кучи Кожаный плащ, АКМ со всеми патронами, отличный спецназовский нож, бинокль, четыре аптечки, четыре бинта, две коробки антирадиационных препаратов и одну гранату РГД-5. Потом не спеша снял свои драные штаны и ветхие ботинки. Кожаные, почти новые штаны Босса, сели на него как родные, а вот армейские ботинки были чуть-чуть великоваты.
— Ребята! Берите что нужно. — Хмурый отошел от своих трофеев.
— Ты что Хмурый? — Таран подошел к нему, чтобы помочь укладывать вещи в рюкзак на рамах, доставшийся от Босса. — Остальное можно не хило продать Евлампию.
— Можно. А можно и подарить друзьям. Эй, Чуток! — Хмурый сделал подзывающий жест рукой. — У тебя какие заряды в дробовике?
— Дробь.
— А у вас? — Он повернулся к Гончару с Барсиком.
— Дробь.
— А здесь «дротик». Вот и поделите на всех.
— Хмурый. — Таран положил ему руку на плечо. — Ты парень безбашенный, это понятно, но каждый сам себе добывает хабар.
— Если бы я не знал, что вы меня поддержите, я бы даже не сунулся сюда. И тогда, может быть, сейчас делили бы наши вещи. А раз так, то я беру лучшее, а остальное всем.
Таран выпрямился и хлопнул в ладоши.
— Значит так, бродяги! С этим придурком спорить бесполезно. Берете по куртке и делите поровну «дротик». Остальное складываете в рюкзак и тащите по очереди до Евлампия. И запомните! Вырученные деньги принадлежат Хмурому.
Никто не стал спорить.
В лагерь шли медленно. Все, кроме Хмурова, были нагружены под завязку. Он сначала возражал, но Таран решительно осадил его. Мол, проводник идет пустой, и точка. Остальные подтвердили слова Тарана и оставались непреклонны. Хмурый сдался. Когда остановились на один из перекуров, ему показали кабанов, бродящих вдали. Хмурый весь перекур рассматривал их в бинокль. В лагерь пришли уже по темноте. К Евлампию пошел Таран, а остальные спустились в подвал. Там была, своего рода, казарма, там же, обычно, пережидали выбросы. Все, кто возвращался с задания, освобождались от ночного патрулирования лагеря.
Гончар с Барсиком сразу завалились спать. Чуток показал Хмурому его койку и стал рассматривать свою новую куртку. Хмурый подошел к своей койке, снял рюкзак и поставил его на ящик, заменяющий ему тумбочку. Он снял плащ, аккуратно положил его на рюкзак и сел на матрас.
«Странно. Я не помню своего дома, но чувство такое, как будто я дома. Теперь я не буду спать на земле. Они приняли меня. Прошел один день, а сколько информации! Все говорят, что у меня первоклассная боевая подготовка. Это раз! Я могу предугадать опасность, причем по-разному. Это два! Таран, да и остальные тоже, отдали мне право на лидерство. Меня это не радует. Значит я или не военный, или одиночка. То бишь какой-то спецагент или наемный убийца. Хотя, что значит или не военный? Не военный точно. У военных карьерный рост превыше всего. Значит или спец или наемный убийца. Второе огорчает, значит маловероятно. На спеца реагирую спокойно. Похоже — спец. Будем пока считать, что это три! Для одного дня все очень даже неплохо».
Он посмотрел на ребят. Гончар с Барсиком спали мертвым сном, а Чуток перекладывал из своей старой куртки в новую свое барахло. Спать не хотелось. Он взял плащ и начал его рассматривать. Похоже, что ему действительно повезло.
Спереди плаща, у пояса, находились четыре кармана под магазины для автоматического оружия. По два с каждого борта. Над ними, так же четыре кармана, но поменьше. Туда можно было положить всякую мелочь, включая бинты и сигареты. Ниже пояса, по бокам, располагались два глубоких двойных кармана. Ближе к телу — под пистолеты, остальное на усмотрение хозяина. Широкий, крепкий пояс, со стороны спины, до боковых швов, был приклепан к плащу. Спереди его удерживали два клапана. Они были по пять сантиметров длиной, внизу приклепаны к плащу, а вверху крепились на липучках. По всему поясу висели крепкие карабинчики для крепления всякой всячины, от фляги до противогаза. Пояс находился почти на бедрах. А это значительно уменьшало вес груза, находящегося на нем. Застегивался плащ до пояса на сплошной липучке, а от пояса до низу — на заклепках. Полы плаща можно было откинуть назад и укрепить. Сзади плащ имел длинный разрез, фиксирующийся на заклепках. Капюшон закрывал лицо до основания шеи и имел вырез для глаз.