Он бросился было к корме, но тут же вернулся к шесту, продолжив отталкиваться. Сейчас на счету была каждая пара сильных рук, и Гена это прекрасно понимал. Повернув своё перекошенное лицо к онемевшей Лиде, он громко распорядился:
— Быстро, беги к штурвалу! Увидишь на панели рычаг тяги — сбрасывай обороты до нуля и переводи его на реверс, в положение «полны назад»! Разберёшься?!
— Думаю да, — растерянно закивала девушка.
— Тогда действуй! Быстрее!!!
Лидия, спотыкаясь, бросилась на корму. Времени у них практически не осталось. Приближающаяся впереди шлюпка была уже видна всем, кто находился сейчас на середине яхты. Ребята окончательно растерялись.
— Похоже, что корабль потерпел аварию! — воскликнул Сергей. — Все шлюпки спущены, а одна — вон, зацепилась. Видимо, народ впопыхах покидал судно.
— Это ещё ни о чём не говорит, — сквозь зубы ответил Бекас, изо всех сил налегающий на своё весло. — Судно могло сесть на мель во время шторма.
— Значит, тут где-то берег рядом может быть?
— Не отвлекайтесь, мать вашу! Толкайте! Толкайте! — гаркнул капитан. — Ну что же она там копается? Давай, полны назад!
Но вместо ожидаемого замедления хода, произошло нечто совершенно неожиданное. Двигатель яхты взревел, и она, как безумная, рванулась вперёд. Перепуганная и взволнованная Лида ошиблась. Жестоко ошиблась. Вместо того, чтобы сбросить обороты, она наоборот — дала полный ход, заставив «Гортензию» совершить критический рывок. Быстро осознав свою ошибку, девушка тут же перевела рычаг в обратное положение, но было уже слишком поздно. От рывка люди попадали на палубу, роняя свои орудия, которыми все эти напряжённые секунды пытались оттолкнуться от враждебного корабля. Все их попытки были вероломно разрушены.
— Назад! Назад! Полный назад! — кричал Геннадий, вскакивая на ноги и хватая шест. — Все к борту!
Винт «Гортензии» наконец-то остановился, а затем начал медленно разгоняться, вращаясь в противоположном направлении. Но судёнышко всё ещё продолжала по инерции скользить вперёд. Корма к этому моменту уже отсоединилась от соседнего борта, поэтому её скорость уже ничто не замедляло. Люди с новой силой продолжили свою борьбу, но это было уже бессмысленно. Яхта воткнулась носом в свисающую перед ней шлюпку, и потянула её вперёд. Шлюпбалка протяжно застонала, когда шлюпка начала медленно ложиться на нос яхты, тем самым останавливая ход «Гортензии». Тали завибрировали. Два противоположных борта вновь стали смыкаться друг с другом.
— Чёрт! — капитан опустил шест в воду, между бортами, и начал налегать на него, используя как рычаг.
Сергей и Иван воспользовались его примером. Скорость падала на глазах. Ржавая шлюпбалка, увлекаемая дополнительной силой, стала медленно поворачивать свою короткую погнутую стрелу по направлению их движения, пронзительно скрежеща. В её основании что-то громко треснуло. Сверху, на головы ребятам посыпалась окалина. Шлюпка, тем временем, продолжала «надеваться» на нос яхты, пока не накрыла его целиком, вплоть до прожектора. После этого «Гортензия» остановилась. Послышался новый треск, и Сергей упал на палубу, держа в руках обломок весла, переломившегося от напряжения. Шест капитана уже был согнут в дугу.
— Мы остановились, — прошептала Ольга, покачнувшись. — Слава богу.
— Хорошо. Теперь медленно назад. Ме-едленно. Без рывков, — себе под нос вторил ей Гена, не спускающий глаз с покосившейся шлюпбалки, крюк которой опасно завис почти над их головами. Край этого крюка прошёл буквально в сантиметре от мачты, не зацепив её лишь потому, что шлюпка, увлекаемая носом яхты, утянула её в сторону, заставив отвернуться вбок. Но теперь яхте предстояло двигаться назад, и, следовательно, мачта должна была миновать злополучный крюк вновь. Движение возобновилось. На сей раз в противоположную сторону — кормой вперёд.
— Ребята, давайте навалимся! Последний рывок остался! — громко скомандовал капитан. — Дружнее! Все вместе! И р-раз!
Яхта разгонялась слишком быстро. А их усилий было явно недостаточно. В то время как задняя часть «Гортензии» начала уверенно отходить от борта чужого судна, её носовая часть всё ближе к нему приближалась. Теперь шлюпка постепенно сползала с её носа, но вот мачта уже не могла проскочить мимо погнутой шлюпбалочной стрелы, удерживающей лодку на носовых талях. Упершись в неё, мачта притормозила ход яхты, но всё сильнее набираемые обороты упорно продолжали тащить «Гортензию» назад. Услышав как мачта заскрипела, капитан завопил:
— Стоп машина! Сбрасывай обороты до нуля!
В этот раз Лида не подвела. Она моментально подвинула рычаг на нулевые обороты и винт встал как вкопанный. Деревянный скрип мачты сопровождался металлическим скрежетом шлюпбалки, чья стрела теперь двигалась в противоположном направлении. Двенадцать взволнованных глаз неотрывно следили за тем, как она медленно поворачивается вслед за толкающей её мачтой. Кривая, неестественно выгнутая, зловещая. Движение прекратилось. Вокруг воцарилась могильная тишина.
— Уф-ф. Чуть мачту не сломали, — выдохнул Иван.
— А что теперь делать будем? — подал голос Геранин.
— Думать, как отцепляться будем, — ответил Гена, внимательно разглядывающий шлюпбалку снизу вверх. — Вот, не было печали, нашли себе приключение на задницу.
— На вид, этот кран держится вполне прочно, — почесал затылок Сергей.
Словно в ответ ему, стрела протяжно заскрипела, сопровождая этот страшный звук вибрирующим клокотанием дрожащих талей. Все замерли. Резкий хлопок и лязг ломающегося железа заставили ребят вздрогнуть и инстинктивно пригнуться. Шлюпбалка надломилась у самого основания, и крючок стрелы тут же провис вниз, сорвавшись с удерживающих его ржавых креплений.
— Вполне прочно, говоришь? — пробормотал капитан. — Оно и видно.
— Если эта хреновина упадёт, то… — начал было Бекас.
— То ничего хорошего нас не ожидает.
— Нужно рубить мачту! Она тащит стрелу за собой и ломает её, — предложил Сергей.
— Нельзя, нельзя. Сохраняйте спокойствие. Не надо здесь панику разводить, — бурчал Геннадий, лихорадочно пытаясь найти оптимальное решение сложившейся проблемы.
— Мы все погибнем, — удивительно спокойным голосом произнесла Настя.
— Чёрт, да заткнись ты! — прикрикнул на неё Владимир.
— Тихо! — капитан поднял правую руку. — Не орите. Выход сейчас один. Нужно быстро перерезать носовые тали на шлюпке, а затем двигаться вперёд. Только так мы сможем отцепиться от шлюпбалки. Если ползти назад, то мы рискуем окончательно отломить стрелу.
— Верно, верно. Молодец, Генка. Правильное решение, — оживился Сергей. — Где нож?
— Пошли, у меня есть два хороших ножа, — кивнул ему Гена. — Только действовать нужно быстрее.
Они спешно отправились в кабину. Сразу после того, как они ушли, появилась растрёпанная Лида.
— Как тут дела? Я всё испортила, да? — с ходу начала она, виноватым тоном.
— Ты нам конкретно всё испортила! — накинулся на неё Вовка. — По твоей милости мы тут и застряли, зацепившись за долбанный кран!
— Тише, тише, — быстро встал между ними Бекас. — Всё нормально.
— Простите меня, пожалуйста, — со слезой в голосе произнесла Лида. — Я растерялась. Всё получилось так неожиданно…
— Никто тебя не винит, — подошла к подруге Ольга. — Главное, что никто не пострадал.
— Никто не винит?! Щаз! — продолжал кипятиться Вовка. — Она у нас вообще невинная овечка!
— Захлопнись, а? — прищурившись, зыркнул на него Ваня.
Геранин что-то пробормотал, глядя на него исподлобья, и демонстративно отвернулся.
Наконец, Гена и Сергей вернулись из кабины. В руках у обоих уже были ножи. Не медля ни секунды, они скрылись в тумане, отправившись на нос резать тали, удерживающие шлюпку. Ольга проводила их грустным взглядом и на какое-то мгновение отвлеклась от окружающей суеты. Голоса друзей слышались всё глуше и глуше. Всё заволокло сплошным туманом. Она осталась наедине со своими мыслями.
Бездонная гладь изумрудного моря… Никто доселе не говорил мне этого. Никто доселе не называл меня так. Никто доселе так меня не любил…
О чём ты сейчас думаешь? В каких причудливых мирах обитаешь? Кому посвящена твоя грусть?