В резолюции II съезда ПТВ указывалось: «Учитывая новые условия, сложившиеся в Индокитае и во всем мире, во Вьетнаме будет создана Партия трудящихся Вьетнама с политической программой и уставом, учитывающими условия Вьетнама; в Камбодже и Лаосе будут основаны революционные организации, отвечающие условиям этих стран».
Однако народы трех стран Индокитая продолжали борьбу против общего врага — французского колониализма, и победить его можно было только общими усилиями, крепя боевую солидарность. Уже через месяц после съезда ПТВ, в марте 1951 года, состоялась конференция массовых патриотических организаций Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, участники которой приняли решение крепить боевой союз вьетнамского, лаосского и кхмерского народов в борьбе против колонизаторов. Империалистической политике «разделяй и властвуй» патриотические силы трех борющихся стран Индокитая противопоставили боевое единство и политическое сотрудничество, опирающееся на общность отстаиваемых в борьбе идеалов.
После съезда партии, решая усложняющиеся задачи войны Сопротивления, руководство ПТВ все больше приходило к убеждению, что проводимая в освобожденных районах социальная политика уже не отвечает требованиям момента. В 1945 году временный отказ партии от проведения некоторых кардинальных социально-экономических преобразований, таких, как аграрная реформа, был оправдан — он помог привлечь на сторону революции определенную часть феодально-помещичьих и буржуазно-националистических кругов. Теперь же ситуация стала совершенно иной. Руководство Сопротивлением осуществляла партия рабочего класса, а единый национальный фронт с первого дня после образования опирался на союз рабочих и крестьян. Война Сопротивления способствовала стремительной поляризации сил. В ее горниле выковывалась прочная сталь истинных революционеров и патриотов, и она же выносила на поверхность никчемный шлак предателей и реакционеров. Миллионы трудящихся, чей идейно-политический уровень рос теперь гораздо быстрее, чем в мирный период революции, все более открыто связывали с национальным освобождением надежды на избавление от социального неравенства, эксплуатации и угнетения. Чем шире становились масштабы войны Сопротивления, тем больше она требовала дополнительных людских и материальных ресурсов.
Необходимость проведения коренных социально-экономических преобразований, в первую очередь аграрной реформы, диктовалась еще и тем, что основной вклад в вооруженную борьбу против агрессора вносило трудовое крестьянство, составлявшее подавляющее большинство населения. 90 процентов офицеров и бойцов вооруженных сил Сопротивления были выходцами из крестьян.
Наконец, к началу 50-х годов активизировалась предательская деятельность различных реакционных политических организаций феодалов и помещиков, сколоченных при помощи французских колонизаторов и агентов американского ЦРУ, уже тогда тянувшего свои щупальца к Индокитаю. Этот тревожный факт лишний раз напоминал о необходимости как можно быстрее вырвать почву из-под ног вьетнамских помещиков, покончить с феодальным строем, мешавшим социальному прогрессу.
С учетом всех этих соображений в принятой II съездом ПТВ партийной программе в числе основных задач вьетнамской революции на новом этапе указывалась настоятельная необходимость «ликвидации феодальных и полуфеодальных остатков, предоставления земли тем, кто ее обрабатывает». 1 декабря 1953 года Национальное собрание ДРВ приняло закон об аграрной реформе. Закон предусматривал конфискацию земель и имущества у помещиков-предателей, реакционеров — прислушников колонизаторов и принудительный выкуп земли и сельскохозяйственных орудий у демократически настроенных и участвующих в Сопротивлении помещиков, а также у тех помещиков, которые не совершали преступлений против народа. Конфискованные и выкупленные земли и имущество передавались во владение беднякам и батракам.
Привлечение широких масс к борьбе против пережитков феодализма и осуществление лозунга «Землю — пахарю!» дали новый мощный импульс Сопротивлению. Тысячи крестьян добровольцами вступали в Народную армию, десятки тысяч других самоотверженно участвовали в снабжении войск, под бомбами и снарядами доставляя продовольствие и боеприпасы бойцам на передовой, прокладывая дороги сквозь джунгли и через горы. Своевременность и правильность новой аграрной политики партии стали особенно очевидными уже через несколько месяцев, когда на северо-западе ДРВ, в малонаселенном гористом районе, развернулось решающее сражение войны Сопротивления.
В ноябре 1953 года вновь назначенный французский командующий генерал Наварр приступил к сосредоточению отборных подразделений экспедиционного корпуса и иностранного легиона в северо-западной части Бакбо с намерением нанести удар по глубоким тылам вьетнамской армии, окружить и уничтожить ее основные силы. ЦК ПТВ решил принять вызов и дать бой колонизаторам в районе небольшого селения Дьенбьенфу.
В дни, когда готовился решающий удар по Дьенбьенфу, во Вьетбак прибыла группа прогрессивных иностранных журналистов. Журналисты встретились с Хо Ши Мином и попросили его рассказать, что происходит и районе Дьенбьенфу, название которого так часто повторяется в передачах вьетнамских и зарубежных радиостанций.
— Вот Дьенбьенфу, — говорил Хо Ши Мин, перевернув на столе свой пробковый шлем, — вот горы, — он провел тонкими сильными пальцами по внешнему краю шлема. — А вот здесь находимся мы. Тут, внизу, — его рука опустилась на дно шлема, — долина Дьенбьенфу. Там французы. Они не могут выбраться оттуда. Может быть, они просидят там долго, но выбраться они уже не смогут.
На дне шлема Хо Ши Мина «находились» лучшие части, какие только французское верховное командование смогло собрать в Индокитае: парашютные войска экспедиционного корпуса и немецкие части иностранного легиона — всего 16 тысяч человек.
Знаменитая битва при Дьенбьенфу стала образцом необычайного героизма вьетнамских бойцов и возросшего военно-тактического искусства вьетнамского командования. Чтобы перебросить к месту сражения тяжелую артиллерию, было построено более 300 километров дорог через горные перевалы, причем в полной тайне от врага, хотя его авиация непрерывно висела в воздухе. Без единого взрыва, чтобы не обнаружить себя, люди прорубали в скалах дорогу для тяжелых грузовиков. Ночами работали на ощупь, без огня, днем тщательно маскировались. Тяжелые 105-миллиметровые пушки солдаты тащили на руках в гору по ночам в полной темноте. Они прикрепляли орудия веревками к деревьям. Бывало, что веревки горели от трения и лопались. Тогда бойцы бросались под колеса орудий, подчас ценой своей жизни предотвращая их падение в пропасть.
Ночами под носом у противника вьетнамцы прорыли более 200 километров глубоких траншей и подземных тоннелей, ведущих к его укреплениям. Но об этом французский гарнизон Дьенбьенфу узнал только тогда, когда началось сражение. В каменных скалах были выдолблены укрытия для орудий, многие из которых противник так и не сумел обнаружить до самого конца боя. Тысячи крестьян-добровольцев — мужчин, женщин, стариков — помогали бойцам в этом титаническом труде.
13 марта вьетнамские войска начали массированное наступление. Их артиллерия осыпала Дьенбьенфу ливнем снарядов, кольцо окружения все теснее сжималось вокруг крепости, расположенной в долине.
Чтобы как-то опоэтизировать свою «грязную войну», колонизаторы дали женские имена опорным пунктам крепости. В первый день атак вьетнамцы овладели опорным пунктом Беатрис, на следующий день, 14 марта, пал опорный пункт Габриэль, а 16 марта французы оставили опорный пункт Анна-Мария.
Ход сражения удивил французское командование. В своих планах, предусматривавших удержание крепости, оно рассчитывало на мощь своей артиллерии и массированную поддержку авиации. Однако у вьетнамцев теперь тоже имелась артиллерия. Расположенная в укрытиях, вырытых на склонах гор, она наносила серьезные потери французам. Около 20 их самолетов вьетнамские артиллеристы уничтожили прямо на взлетной полосе. Меткий огонь вьетнамской зенитной артиллерии значительно ограничил действенность французской авиации. Тем самым устранялся и второй фактор превосходства французской армии. В сражении у Дьенбьенфу вьетнамцы впервые применили знаменитые «катюши». Иностранные легионеры, в числе которых находилось немало немцев — участников войны гитлеровской Германии против Советского Союза, с криками: «C'est le feu de Stalingrad!» — «Это сталинградский огонь!» — бросали оружие и в страхе падали на дно траншей.