— А что Вика?
— Она держится отстраненно. Я вообще не понимаю, что именно с ней. Замкнутая стала. Сосредоточенная. Родители ее на обследование повезли.
— На обследование?
— Да. Она у нас больная была.
Едва от злости не вспыхиваю. Мало того, что сестру продает, так еще ее больной называет. С другой стороны, может, и вправду она чем-то больна? Что, если я еще больше ее состояние усугубил? Или же слишком надавил? Она же еще и девственница, а я заставляю ее раскрыться.
К окну подхожу. Свое отражение ловлю. Впервые чувствую себя мудаком. С другими все не так было, а с ней впервые не понимаю, как действовать. И дело уже не в сексе, а в чем-то совсем другом. Она точно под корку забралась. Со мной любая готова, а она вопросы задает. Узнать хочет. Для нее чувства важны. Еще и девственница в свои девятнадцать. Как вообще такое возможно? Меня в четырнадцать уже отец презервативом научил пользоваться. Хорошо, что именно он нас с той одноклассницей застукал. У матери бы вообще инфаркт случился. Для нее и так большим шоком стало, когда в мои восемнадцать она увидела, как утром из моей спальни девушка выходит. Отец ее долго успокаивал, напоминая об их молодости.
— Делай что хочешь, Макар, — жестко произношу, — но Вика должна поехать в санаторий.
— Тут без вариков, Эм, — на него свой тяжелый взгляд перевожу. Так меня только близкие друзья называют, и пацан быстро улавливает перемену. — Эмин, я все еще ставлю на тебя. Но родители уезжают к Вере, еще одной моей сестре. Вряд ли Вика отправится одна в какой-то санаторий.
— Ну, так убеди ее. Сделай так, чтобы она оказалась в выходные там.
— Я что, похож на фокусника?
— Нет, ты похож на клоуна, который время мое тратит. Либо я научу тебя дрифтовать и понтоваться перед девчонками. Либо пущу слух о том, насколько ты бездарен. Таскаешься ко мне в офис. Умоляешь взять в ученики, а толку нет.
Пацан бледнеет. Да, до блестящих переговор ему еще слишком далеко. Заниматься ерундой и распускать слухи о нем точно не собираюсь. Но он явно беспокоится о своем авторитете, поэтому забыл о разнице в возрасте и статусах.
— Ладно. Я… попробую.
Он берет свой портфель и перебрасывает через плечо, когда видит данные на моем столе по закупке новой машины под заказ.
— Ой, у моего отца такая же, — на него взгляд обращаю. — Он ее так сильно бережет, что с парковки даже не выезжает.
— Точно такая же?
— Ну да, — он уверенно кивает, расписывая двигатель, силы и все прочее.
В голове щелчок срабатывает. Марго пригоняла точно такую же машину. На ней царапина была, и Марго просила заделать ее срочно. Я ведь за ней Димку послал следить, о машине даже не подумал. Мысли не допускал, что это может быть нее.
— А знаешь, Макар, — с хищной улыбкой произношу, — пригласи меня в гости. Скажем, я случайно проходил мимо, а ты любезно пригласил меня на ужин. Заодно и машину покажешь.
Он хмурится. Видно, как в его голове заработали шестеренки. Еще пара лет — и мне точно придется его опасаться.
Перебрасываю пиджак на руку, свободной рукой хватаю пацана за плечо и резко разворачиваю.
Кажется, мне и не придется ничего делать. Вика сама приедет в санаторий и точно по доброй воле.
Глава 46
Вика
Поверить не могу, что согласилась. Как я только на это купилась?! Почему вновь не могу отказать родителям? Просто сказать: “Нет!” Что я не хочу идти никуда. Ехать на другой конец города, чтобы снова никого не обидеть. Чтобы о нашей семье никто не подумал плохо. Никто не посмотрел косо.
В голове так и звучит голос матери, как ей бы не хотелось обидеть семью Байсаровых. Еще и Макар вовремя подсуетился, сказав о свежем воздухе. Оказывается, он мне будет полезен. Когда он только успел так проникнуться природой? Что-то мне подсказывает, сам он не просто так не поехал. Нет у него внепланового занятия по английскому языку. Явно свалил куда-то со своими новыми идеями, а мне вновь деваться некуда.
Тереблю оборку своего голубого платья. Злюсь на себя. На родителей. На брата. Почему Макар может отказаться, а я нет? Почему у меня не хватает сил на свои собственные желания?
В голове снова возникает образ Эмина. Он живет свободно. Да, немного безбашенный. Безрассудный, но живой. А я словно не живу, а только существую. Эмин стал точно триггером для меня. Словно вывел меня из собственной зоны комфорта.
Такси останавливается прямо у входа. Водитель вынимает сумку из багажника. Хочу ее взять, но Эмин перехватывает мою руку. Пульс моментально подскакивает. Точно чечетку отбивает. Его рука горячая. Сильно. Он всегда такой. Даже при первой нашей встрече я подумала, что у него ангина.
— Я помогу, — мягко произносит, а вибрации его голоса точно через меня проходят. — Спасибо.
Меня колотить начинает. Мурашки против моей воли на теле появляются. Этот тип мне точно неприятен. От него нужно подальше держаться.
— Привет, веснушка, — произносит весело, забрасывая сумку на плечо. — Как дела?
Хочется отвернуться. Топнуть ногой. Сама не знаю, отчего именно, но не хочу с ним разговаривать. Он… он словно ближе становится. Каждый раз доказывая, что я слабая. Что боюсь собственных желаний. И это мне не нравится. До него в моей жизни все было спокойно, а сейчас все вышло из-под контроля. Я даже не могу контролировать свои эмоции, потому что мне все время хочется доказать что-то.
— Отлично, Эмин, — растягиваю губы в самой приветливой улыбке. Собственно, он мне ничего не обещал. Надо уже признать, что это я повелась на обычные красивые разговоры от парня, который хочет только одного. — А как у тебя дела?
Уголки его губ лишь немного приподнимаются. Не нравится? Ну а что я могу поделать, если он мне не нравится?
— Вижу, швейцаром подрабатываешь, — киваю ему на свою сумку. — Это так похвально, что ты начал хоть где-то думать головой.
Резко разворачиваюсь, сама не понимая, что меня трясет. Как только я могла такое сказать? Точно выражение с двойным дном. Эмин слишком плохо на меня влияет.